Приключения Каспера Берната в Польше и других странах

- Адольф Куглер из Гданьска? - переспросил Збигнев, внимательно присматриваясь к купцу. - А скажите, пан негоциант, не знакома ли вам фамилия - Суходольские? Отец мой давно поручил ведение своих дел некоему Куглеру... Не приходится ли этот Куглер вам родственником?

- Бог мой! - закричал купец обрадовано. - Как же я не узнал брата панны... то есть сына ясновельможного пана Суходольского! Не родственник мой, а я собственной персоной веду дела пана Суходольского. Если не ошибаюсь, я вижу перед собой панича Збигнева, сына старого пана Вацлава? Осмелюсь спросить, в добром ли здравии находится сейчас пан отец молодого панича, его уважаемая пани мама, а также его прекрасная сестрица паненка Ванда?

- К сожалению, я уже давно не получал писем от родных, но, поскольку дурные вести доходят быстрее, чем хорошие, надо полагать, что дома у нас все здоровы...

- В таком случае я могу сообщить паничу более свежие новости, так как на прошлой неделе имел счастье посетить дом пана Суходольского в Гданьске. Родители молодого человека живы и здоровы и не нарадуются на свою доченьку Вандзю, которая, да будет мне позволено сказать, за последний год из нежного бутона превратилась в роскошно распустившуюся розу. - Заметив, однако, что разговор о сестре не очень пришелся по сердцу его собеседнику, купец тотчас же переменил тему. - Следовательно, этот молодой кавалер, за какие-то грехи изгнанный из академии, является коллегой уважаемого панича Збигнева?

- И коллегой, и лучшим другом, и, можно сказать, братом, - горячо подхватил Збышек. - Полагаю, что и сила, и ловкость, и храбрость моего друга весьма пригодятся вам в пути. Очень прошу вас, господин купец, доставить его в Вармию! Должен добавить, что Каспер - ваш земляк, гданьщанин!

- Просьба члена уважаемой семьи Суходольских для меня закон! торжественно провозгласил купец.

- Может, пан Куглер думает, что для бедного студента не по средствам будет плата за проезд? Однако не беспокойтесь... - начал было Збигнев.

Но собеседник тут же остановил его широким жестом руки:

- Какие могут быть разговоры о деньгах, о плате, если вы даете мне возможность оказать небольшую услугу одному из Суходольских! Только, умильно добавил купец, - об одном вознаграждении я пана Збигнева все-таки попрошу: в память об этой приятной встрече прошу пана Збигнева называть меня не "пан купец" и не "пан Куглер", а попросту "Адольф", как принято между, добрыми знакомыми.

Каспер с надеждой глянул на своего друга, но выражение лица Збигнева ничего хорошего не предвещало. Тогда умоляюще, как на молитве, сложив ладони, Каспер только произнес: "Збышек!". И Збигнев, чуть поморщившись, ответил:

- Я, конечно, постараюсь запомнить имя пана Куглера... Это ничтожная плата за то одолжение, которое пан Адольф мне окажет, доставив моего друга в Вармию, а еще лучше - в самый Лидзбарк, к канонику Миколаю Копернику.

- К племяннику его преосвященства епископа вармийского? подобострастно спросил Куглер. - Доставим, доставим, дорогой пан Збышек!

Обнимая на прощанье товарища, Збигнев смущенно сунул ему небольшой томик в кожаном переплете:

- Это хоть и не о морских науках, а только философские размышления какого-то грека Феофилакта Симокатты, но перевел их на латынь этот самый Коперник... Только что купил у проезжего монаха...

Когда боцман Конопка вернулся в харчевню, Збигнева он уже не застал, а будущие попутчики - купец и студент - вели застольную беседу, как добрые приятели. Узнав, что Каспер отправляется с ним в Лидзбарк, боцман не мог прийти в себя от радости.

- Вот это да! Вот это хорошо! - бормотал он, похлопывая по плечам то Каспера, то Куглера. - Вот отец твой, Касю, радуется сейчас на тебя с того света! Канонику Миколаю я представлю тебя самолично, а уж он не даст пропасть сыну Роха Берната! Да и сынок ведь не лыком шит: и астролябию, и секстант, и компас знает, и в небесных телах разбирается. А "понимать облака" или по цвету воды определять близость суши - уж этому я тебя научу! А если придется нам в Алжире или Тунисе побывать, тут Вуек твой и капитана и шкипера за пояс заткнет! Купить ли что, или продать, или нанять лоцмана, чтобы тот корабль между рифов провел, - для этого, сынок, нужно их языческую тарабарщину знать... А я ведь без малого три года пробыл в плену у алжирского бея, пока не выкупил меня капитан Рох, да упокоит господь его в садах праведных! Но зато я могу любому капитану службу сослужить: не хуже какого-нибудь турка с алжирцами да тунисцами разговариваю...

Вечером, покончив с лекциями и занятиями, в харчевню ввалилась вся честная студенческая компания. Спели на прощанье "Gaudeamus", "Паненку Крысю" и другие старые любимые песни. Распрощались, как сказал Генрих, "с улыбкой на устах и со слезами в сердце". Каспер печально отметил про себя, что Збигнев ни словом не обмолвился о Митте, - очевидно, повидаться с девушкой сегодня ему не удалось.

На рассвете следующего дня Каспер отправился с Вуйком на конюшню увязать как следует возок, покормить лошадей, смазать салом полозья.