Приключения Оливера Твиста

С этой целью автор намеревался даже привести здесь доводы касательно божественного происхождения прав бидла и его непогрешимости. Такие доводы не преминули бы доставить удовольствие и пользу здравомыслящему читателю, но, к сожалению, за недостатком времени и места автор принужден отложить это до более удобного и благоприятного случая; когда же таковой представится, автор готов разъяснить, что бидл в точном смысле этого слова – а именно: приходский бидл, состоящий при приходском работном доме и прислуживающий в качестве официального лица в приходской церкви, – наделен по своей должности всеми добродетелями и наилучшими качествами, и ни на одну из этих добродетелей не имеют ни малейшего права притязать бидлы, состоящие при торговых компаниях, судейские бидлы и даже бидлы при часовнях (впрочем, последние все-таки имеют на это некоторое право, хоть самое ничтожное).

Мистер Бамбл еще раз пересчитал чайные ложки, взвесил на руке щипчики для сахара, внимательно осмотрел молочник, в точности установил, в каком состоянии находится мебель и даже конский волос в сиденьях кресел, и, проделав каждую из этих операций не менее пяти-шести раз, начал подумывать о том, что пора бы уже миссис Корни вернуться. Одна мысль порождает другую: так как ничто не указывало на приближение миссис Корни, мистеру Бамблу пришло в голову, что он проведет время невинно и добродетельно, если удовлетворит свое любопытство беглым осмотром комода миссис Корни.

Прислушавшись у замочной скважины с целью удостовериться, что никто не идет, мистер Бамбл начал знакомиться с содержимым трех длинных ящиков, начиная с нижнего; эти ящики, наполненные всевозможными принадлежностями туалета прекрасного качества, которые были заботливо уложены между двумя листами старой газеты и посыпаны сухой лавандой, по-видимому, доставили ему чрезвычайное удовольствие. Добравшись до ящика в правом углу (где торчал ключ) и узрев в нем шкатулочку с висячим замком, откуда, когда он ее встряхнул, донесся приятный звук, напоминающий звон монет, мистер Бамбл величественной поступью вернулся к камину и, приняв прежнюю позу, произнес с видом серьезным и решительным: «Я это сделаю». После сего примечательного заявления он минут десять игриво покачивал головой, как будто рассуждал сам с собой о том, какой он славный парень, а затем с явным удовольствием и интересом стал рассматривать свои ноги сбоку.

Он все еще мирно предавался этому созерцанию, как вдруг в комнату ворвалась миссис Корни, задыхаясь, упала в кресло у камина и, прикрыв глаза одной рукой, другую прижала к сердцу, стараясь отдышаться.

– Миссис Корни, – сказал мистер Бамбл, наклоняясь к надзирательнице, – в чем дело, сударыня? Что случилось, сударыня? Прошу вас, отвечайте, я как на… на…

Мистер Бамбл от волнения не мог припомнить выражения «как на иголках» и вместо этого сказал: «как на осколках».

– Ах, мистер Бамбл! – воскликнула леди. – Меня так ужасно расстроили.

– Расстроили, сударыня? – повторил мистер Бамбл. – Кто посмел? Я знаю, – произнес мистер Бамбл с присущим ему величием, сдерживая свои чувства, – эти дрянные бедняки.

– Страшно и подумать, – содрогаясь, сказала леди.

– В таком случае не думайте, сударыня, – ответствовал мистер Бамбл.

– Не могу, – захныкала леди.

– Тогда выпейте чего-нибудь, сударыня, – успокоительным тоном сказал мистер Бамбл. – Рюмочку вина?

– Ни за что на свете, – ответила миссис Корни. – Не могу… Ох! На верхней полке, в правом углу… Ох!

Произнеся эти слова, добрая леди указала в умопомрачении на буфет и начала корчиться от спазм. Мистер Бамбл устремился к шкафу и, схватив с полки, столь туманно ему указанной, зеленую бутылку, вмещавшую пинту, наполнил ее содержимым чайную чашку и поднес к губам леди.

– Теперь мне лучше, – сказала миссис Корни, выпив полчашки и откинувшись на спинку стула.

В знак благодарности мистер Бамбл благоговейно возвел очи к потолку, потом опустил их на чашку и поднес ее к носу.

– Пепперминт, – слабым голосом промолвила миссис Корни, нежно улыбаясь бидлу. – Попробуйте. Там есть еще… еще кое-что.

Мистер Бамбл с недоверчивым видом отведал лекарство, причмокнув губами, отведал еще раз и осушил чашку.

– Это очень успокаивает, – сказала миссис Корни.

– Чрезвычайно успокаивает, сударыня, – сказал бидл.

С этими словами он придвинул стул к креслу надзирательницы и ласковым голосом осведомился, что ее расстроило.

– Ничего, – ответила миссис Корни. – Я такое глупое, слабое создание, меня так легко взволновать…

– Ничуть не слабое, сударыня, – возразил мистер Бамбл, придвинув ближе свой стул. – Разве вы слабое создание, миссис Корни?

– Все мы слабые создания, – сказала миссис Корни, констатируя общеизвестную истину.

– Да, правда, – согласился бидл.

Затем оба молчали минуты две. По истечении этого времени мистер Бамбл, поясняя высказанную мысль, снял руку со спинки кресла миссис Корни, где эта рука раньше покоилась, и положил ее на пояс передника миссис Корни, вокруг которого она постепенно обвилась.

– Все мы слабые создания, – сказал мистер Бамбл.

Миссис Корни вздохнула.