Приключения Оливера Твиста

'Take heed, Oliver! take heed!' said the old man, shaking his right hand before him in a warning manner.	- Берегись, Оливер, берегись! - сказал старик, предостерегающе погрозив ему правой рукой.
'He's a rough man, and thinks nothing of blood when his own is up.	- Он человек грубый. Что ему стоит пролить кровь, если у него самого кровь закипит в жилах!
Whatever falls out, say nothing; and do what he bids you.	Что бы ни случилось - молчи. И делай все, что он тебе прикажет.
Mind!'	Помни!
Placing a strong emphasis on the last word, he suffered his features gradually to resolve themselves into a ghastly grin, and, nodding his head, left the room.	Сделав ударение на последнем слове, он отвратительно улыбнулся и, кивнув головой, вышел из комнаты.
Oliver leaned his head upon his hand when the old man disappeared, and pondered, with a trembling heart, on the words he had just heard.	Когда старик ушел, Оливер подпер голову рукой и с трепещущим сердцем задумался о словах Феджина.
The more he thought of the Jew's admonition, the more he was at a loss to divine its real purpose and meaning.	Чем больше он размышлял о предостережении еврея, тем труднее было ему угадать подлинный его смысл.
He could think of no bad object to be attained by sending him to Sikes, which would not be equally well answered by his remaining with Fagin; and after meditating for a long time, concluded that he had been selected to perform some ordinary menial offices for the housebreaker, until another boy, better suited for his purpose could be engaged.	Он не мог придумать, для какого недоброго дела хотят отослать его к Сайксу и почему нельзя достигнуть той же цели, оставив его у Феджина, и после долгих размышлений решил, что его выбрали прислуживать взломщику и исполнять повседневную черную работу, пока тот не подыщет другого, более подходящего мальчика.
He was too well accustomed to suffering, and had suffered too much where he was, to bewail the prospect of change very severely.	Он слишком привык к страданиям и слишком много выстрадал здесь, чтобы с горечью сетовать на предстоящую перемену.
He remained lost in thought for some minutes; and then, with a heavy sigh, snuffed the candle, and, taking up the book which the Jew had left with him, began to read.	Несколько минут он сидел погруженный в свои думы, потом с тяжелым вздохом снял нагар со свечи и, взяв книгу, которую оставил ему еврей, стал читать.
He turned over the leaves.	Он перелистывал страницы.
Carelessly at first; but, lighting on a passage which attracted his attention, he soon became intent upon the volume.	Сначала читал рассеянно, но, заинтересовавшись отрывком, который привлек его внимание, он вскоре погрузился в чтение.
It was a history of the lives and trials of great criminals; and the pages were soiled and thumbed with use.	Это были биографии и судебные процессы знаменитых преступников; страницы были запачканы, замусолены грязными пальцами.