Приключения принца Иоганна Мекленбургского

Что вы хотите, денег? Э нет, на этот раз вы так легко не отделаетесь. Я хочу, чтобы вы и ваши сторонники в риксдаге всеми силами поддержали обмен всех занятых Швецией русских земель, включая Новгород и Корелу, на Ригу. Это невозможно! Значит, вам придется сделать невозможное. Потому что если над рижским замком не взовьется шведский флаг, вашему сыну придется распрощаться с головой. Вам не удастся осудить его в Швеции! Хотите, поспорим? Впрочем, кто вам сказал, что мне непременно нужно решение шведского правосудия? Я вполне могу осудить его сам, могу заставить сделать это рижский магистрат, могу просто приказать удавить его по-тихому в каземате. Я обращусь к королю! Не хватало еще, чтобы шведских дворян казнили какие-то варварские царьки! Удачи! Но прежде хорошенько приготовьтесь, вам придется многое объяснить своему королю, при том что никаких доказательств у вас нет. У меня есть письмо… Там где-нибудь написано мое имя? Или место, где он содержится? Негодяй, но это вы его мне передали! Не кричите так, а то за оскорбление величества повесят не вашего сына, а вас! Вы слишком много на себя берете! Разве? Послушайте, я впервые столкнулся с вашей семейкой, когда был принцем-изгнанником, а теперь я имперский князь, русский царь и муж шведской принцессы. Вы же и ваш недоумок-сын по-прежнему провинциальные дворянчики, путающиеся у меня под ногами. Однажды я неловко поставлю ногу, и славный род Юленшерна прервется. Но выход есть. Давайте как можно скорее осуществим этот обмен, и я покину Швецию, причем довольно надолго. Ей-богу, это всем будет выгодно, причем вам тоже. Каким образом? Святая пятница! Неужели это так трудно понять? Ну, во-первых, голова вашего непутевого сына останется на плечах. Во-вторых, этот обмен угоден вашему королю. Если вы его поддержите, его величество подумает, что вы и ваш род не столь уж безнадежны. Или вы вечно собираетесь быть в оппозиции?

Наш разговор прервал королевский паж, передавший, что меня хочет видеть королева-мать. Улыбнувшись на прощанье старому графу и ответив кивком на его поклон, я пошел за маленьким придворным. Покои ее величества располагались на прежнем месте, и я, пока шел, размышлял на тему, выселит ли свою мать Густав Адольф в случае женитьбы или для его жены отведут какое-нибудь другое помещение. Так и не придя ни к какому выводу, я вошел к теще и внимательно осмотрелся. Убранство комнаты не претерпело никаких изменений со времен нашей последней встречи. Королева Кристина с грустным видом сидела в высоком кресле и, казалось, не замечала моего прихода.