Приключения профессора Браннича

– Он мог бы охарактеризовать ее в немногих, но очень нелестных для нее чертах, – горько улыбаясь, сказал профессор. – Самые совершенные существа, населяющие земной шар, рождаются в болотах, живут и умирают там же и заняты исключительно добыванием пищи. Они прячутся от лучей солнца, спят по двадцать часов в сутки; луна для них – солнце, ночь – день, а тина – рай; они хищны, при своей лености прожорливы до отвращения, не знают ни радостей, ни горя, выносливы и терпеливы. Они не знают даже радостей материнства и не заводят дружбы ни меж собой, ни с другими породами; памяти у них нет, и они не пользуются своим приобретаемым в течение жизни опытом. Так прозябают они изо дня в день, пока не умирают или не гибнут от когтей врага…

– Довольно, профессор! У меня по спине мурашки бегают, – проговорил лорд Кэдоган. – Вы неумолимый естественник и не хотите оставить мне ни малейшей иллюзии.

– Но ведь это не мои слова, поймите! Это так рассуждает философ с другой планеты. Что до меня, то я сказал бы, что в сравнении с прежними типами животного мира, то, что мы видим теперь, чудо, прямо чудо!

– Бедный, жалкий триас! – вздохнул лорд. – Однако, – поспешно прибавил он, – мы так спокойно разговариваем, словно мы уже у себя дома. А между тем мы не знаем еще, что будет с нами завтра.

Геолог тяжело вздохнул. Терзающая его загадка опять предстала перед ним во всей своей сложности и ужасе. Лорд Кэдоган, видя его смущение и желая дать его мыслям другое направление, повел разговор на другую тему.

– Интересно знать, – сказал он, – может ли наука ответить на вопрос, как будет выглядеть завтра Европа, то есть, вероятно, в юрский период.

– Европы в том географическом значении, как мы привыкли понимать, вовсе еще не будет завтра, если мы действительно доберемся за эту ночь до юрского периода, – ответил геолог.

– Я об этом уже думал. Она, вероятно, будет меньше или больше… но как она будет выглядеть?

– Если говорить о пространстве земли, называемом Европой, то часть его будет выдаваться над океаном; если же вопрос идет о границах Европы, то ничего об этом сказать нельзя, так как, в сущности, тогда не было Европы, как не было Азии и других частей света.

– Ни одной части света? Что же было вместо них?

– Были моря и суши, имевшие совершенно другой вид, нежели в наши времена.

– Жаль, что в то время не было географов, – заметил лорд.

– Вместо тогдашних географов имеются нынешние геологи, – возразил профессор. – Благодаря их неутомимым трудам, мы имеем довольно ясное представление о расположении тогдашних материков. Их было три. Первый, неарктический материк тянулся от полюса до экватора, на месте теперешних Северной Америки и Гренландии. Он был так велик, что восточными границами касался бы нынешней Европы, если бы она существовала; но в то время на месте последней выступала из океана группа маленьких островков – Ирландский, Чешский, Западнорусский, Южнорусский, Уральский – и один большой, Скандинавский. Восточнее Скандинавского лежал также большой Туранский остров.

– Какой же вид имела нынешняя Азия?

– Азии в настоящем смысле этого слова, как я вам уже говорил, не было. Сибирь и Средняя Азия до Китая и Японии еще лежали на дне огромного Ледовитого океана. Океан этот был гораздо больше нынешнего Тихого. Остальная часть Азии входила в состав второго юрского материка, известного под именем Китайско-Австралийского. Он тянулся от южной окраины восточной Сибири через Китай, Японское и Китайское моря и Индокитай, обнимал почти всю Австралию, и, продолжаясь через австралийский архипелаг, заканчивался у Новой Зеландии. Третий, наибольший материк, Бразильско-Эфиопский, лежал к югу от Неарктического и отделялся от него так называемым Центральным Средиземным морем. На этом огромном континенте помещались вся нынешняя Африка, Южная Америка и дно Атлантического океана, который в настоящее время разделяет эти две части света; в состав его же входила и Аравия со значительной частью нынешнего Индийского океана, начиная от Мадагаскара до самого Цейлона и Индостана.

– Но это должен был быть колоссальный материк?

– Он был больше нынешней Азии, взятой вместе с Европой. В материк этот с севера врезался глубокий залив, в два раза больше нынешнего Средиземного моря. Из этого беглого очерка вы можете видеть, что вся природа развивалась тогда в других границах, нежели теперь, и что климатические и географические условия были совершенно иные.

– Как же выглядела Европа? Понятно, она имела вид архипелага, но все же она существовала; отчего же вы мне ничего о ней не сказали?