Приключения Тома Сойера

TOM joined the new order of Cadets of Temperance, being attracted by the showy character of their "regalia."	Том вступил в новое общество "Юных трезвенников", привлеченный блестящим мундиром.
He promised to abstain from smoking, chewing, and profanity as long as he remained a member.	Он дал слово не курить, не жевать табак и не употреблять бранных слов, пока состоит в этом обществе.
Now he found out a new thing--namely, that to promise not to do a thing is the surest way in the world to make a body want to go and do that very thing.	И тут же сделал новое открытие, а именно: стоит только дать слово, что не будешь чего-нибудь делать, как непременно этого захочется.
Tom soon found himself tormented with a desire to drink and swear; the desire grew to be so intense that nothing but the hope of a chance to display himself in his red sash kept him from withdrawing from the order.	Скоро Тому ужасно захотелось курить и ругаться; до того захотелось, что только надежда покрасоваться перед публикой в алом шарфе не позволила ему уйти из общества "Юных трезвенников".
Fourth of July was coming; but he soon gave that up --gave it up before he had worn his shackles over forty-eight hours--and fixed his hopes upon old Judge Frazer, justice of the peace, who was apparently on his deathbed and would have a big public funeral, since he was so high an official.	Приближалось Четвертое июля8; но скоро он перестал надеяться на этот праздник - перестал, не проносив своих цепей и два дня, - и возложил все свои надежды на старого судью Фрэзера, который был при смерти. Хоронить его должны были очень торжественно, раз он занимал такое важное место.
During three days Tom was deeply concerned about the Judge's condition and hungry for news of it.	Дня три Том усиленно интересовался здоровьем судьи Фрэзера и жадно ловил каждый слух о нем.
Sometimes his hopes ran high--so high that he would venture to get out his regalia and practise before the looking-glass.	Иногда судья подавал надежды - и настолько, что Том вытаскивал все свои регалии и любовался на себя в зеркало.
But the Judge had a most discouraging way of fluctuating.	Но на судью никак нельзя было положиться - то ему становилось лучше, то хуже.
At last he was pronounced upon the mend--and then convalescent.	Наконец объявили, что дело пошло на поправку, а потом - что судья выздоравливает.
Tom was disgusted; and felt a sense of injury, too.	Том был очень недоволен и, чувствуя себя обиженным, сейчас же подал в отставку.
He handed in his resignation at once--and that night the Judge suffered a relapse and died.	В ту же ночь судье опять стало хуже, и он скончался.
Tom resolved that he would never trust a man like that again.	Том решил никогда никому больше не верить.
The funeral was a fine thing.	Похороны были великолепные.
The Cadets paraded in a style calculated to kill the late member with envy.	Юные трезвенники участвовали в церемонии с таким блеском, что бывший член общества чуть не умер от зависти.
Tom was a free boy again, however --there was something in that.	Все-таки Том был опять свободен и в этом находил некоторое утешение.
He could drink and swear, now--but found to his surprise that he did not want to.	Теперь он мог и курить и ругаться, но, к его удивлению, оказалось, что ему этого не хочется.
The simple fact that he could, took the desire away, and the charm of it.	От одной мысли, что это можно, пропадала всякая охота и всякий интерес.