Прикосновение разрушения

Персефона знала, что он собирается ей сказать, но молча ждала, глядя на него с бо́льшим безразличием, чем когда-либо еще. Впервые с тех пор, как он выдвинул ей ультиматум, она поняла, как сильно это на нее повлияло.

– Кэл решил больше не настаивать на эксклюзивном интервью.

Она никак не отреагировала, и Деметрий нахмурился:

– Что опять не так? Я думал, ты будешь рада.

– Вы ошиблись, – ответила она. – Урон уже нанесен.

– Персефона.

Ее взбесило то, как начальник произнес ее имя, словно считал ее неразумной.

– Не делай этого, – взмолился Деметрий.

– Не делать чего? Не указывать вам на весь этот абсурд?

– Если бы это был абсурд, ты бы ушла, когда мне пришлось выставить тебе ультиматум. Сколько бы ты ни притворялась, что тебе не нужна эта работа, я знаю, что это не так. Потому что это единственное, что отделяет тебя от Аида.

Она отшатнулась. Эти слова ее задели.

Деметрий вздохнул, и его раздражение стало явно ощутимым.

– Прости. Мне не стоило этого говорить.

– Почему? – Она горько рассмеялась: – Это же правда.

– Потому что даже если сейчас это правда, это не значит, что так будет всегда. Если кто-то и может сделать себе имя в нашем деле, то это ты, Персефона.

– Лесть вас никуда не приведет, Деметрий.

Он ответил безрадостным смехом:

– Смогу ли я когда-нибудь заслужить твое прощение?

– Прощение – да. Доверие – нет.

– Полагаю, я это заслужил.

Деметрий опустил глаза на свои руки и нервно переплел пальцы:

– Ты ведь знаешь, я сделал это, потому что у меня не было выбора.

– Я уверена, что у вас был выбор, как и у меня.

Он кивнул, но взгляд его был направлен в пустоту, словно он вспоминал о чем-то, что случилось давным-давно. Спустя мгновение он снова заговорил:

– Кэл не Аид, но у него есть власть. Я… – Он умолк, чтобы прокашляться. – Я обращался за его помощью.

До нее вдруг дошло – Деметрий знал, что Кэл был одним из Маги.

– Какой именно?

– Любовное зелье.

Персефона нахмурилась:

– Я… не понимаю.

Деметрий приподнял брови, а потом встретился с Персефоной взглядом.

– В колледже я познакомился с парнем по имени Лука. Он стал моим лучшим другом, и я в него влюбился. Однажды я решился признаться ему в своих чувствах. Они оказались не взаимны… но… я не мог представить себе жизнь без него.

– И вы дали ему любовное зелье?

Ее ошарашило то, что Деметрий прибегнул к таким мерам. Любовные зелья были серьезным бизнесом. Их приготовление и продажу запретили не просто так. Они лишали людей выбора.

– Я этим не горжусь, – признался Деметрий. – Если бы я мог вернуться в прошлое, я бы его отпустил.

– Вы должны разорвать эту связь, – ответила Персефона. Деметрий распахнул глаза. Он явно не ожидал от нее этих слов.

– Разорвать?

– Или сказать ему, что вы сделали, – настаивала Персефона. – Деметрий… вы поступили неправильно.

– Я говорю это тебе не для того, чтобы ты учила меня, как с этим справиться, – он покраснел. – Я рассказал тебе, чтобы ты поняла, почему я давил на тебя.

– Я понимаю, но, Деметрий… если вы и правда любили…

– Хватит, – перебил Деметрий, и Персефона закрыла рот. Он сделал глубокий вдох. – Этот разговор окончен.

– Деметрий…

– Если я услышу, как кто-то шепчется о том, что я тебе рассказал, Персефона, я тебя уволю. Обещаю.

Персефона поджала губы и встала, потрясенная. Уже выходя из кабинета, она остановилась, чтобы сказать:

– Вы ничем не лучше Аполлона.

Деметрий рассмеялся – холодно и безрадостно.

– Кажется, меня в первый раз сравнивают с богом.

– Это не комплимент, – ответила Персефона. Она знала, что указывать на это не было необходимости. Деметрий отлично понял смысл ее сравнения. Аполлон и Деметрий по сути принимали одинаковые решения в том, что касалось людей, которых, как они считали, они любили, но для самих этих людей итог был печальным.

Она вышла из кабинета Деметрия и взяла свои вещи.

– О… эм, Персефона? – окликнула ее Елена, когда богиня прошла мимо ее стойки к лифту.

Она не остановилась.

– Персефона?

Елена подошла к ней.

– Что, Елена? – рявкнула она.

– Вы…

– Пожалуйста, не спрашивай меня, в порядке ли я.

Елена сжала губы, а потом, поколебавшись, с трудом выговорила:

– Эм, это пришло для вас.

Она протянула Персефоне белый конверт.

– Кто?.. – хотела было спросить Персефона, но Елена уже развернулась и направилась обратно к своему столу.

Персефона вздохнула. Она не могла винить девушку за то, что та практически сбежала от нее. Теперь у нее уже было две причины извиняться, но ей придется сделать это позже, потому что сейчас ей очень хотелось уйти.

Она шагнула в лифт и открыла конверт.

Внутри было написанное от руки письмо.

«Дражайшая Персефона!

Я вижу, тебе не понравилась роза. Может, будущие подарки покажутся тебе более приемлемыми.

Твой обожатель»