Приметы любви

– Вероятно, да. Они выделяются среди распространенных подков с полумесяцами?

– Убожество, – презрительно заявил Влад.

– Зато никто не понял бы, что это именно наши следы, – укорила его Гало, и Кэролайн поняла, что цыганка расстроена не тем, что брат сделал что-то нехорошее, а тем, что так глупо попался.

Роберт тоже понял это, как и то, что за пределами кибитки находится добрых две дюжины цыган, и все они гадают, что происходит в вардо у главы их семьи.

– Нам пора, – произнес Вуд, помогая Эдвину встать.

Влад и Гало промолчали, правда, первый позволил себе украдкой посмотреть на Кэролайн, но та уже выскользнула с помощью Артура на свежий воздух.

Солнце садилось. Эдвин Лоуэлл, Роберт Вуд, Артур и Кэролайн Джайлз поспешили покинуть место, где им довелось испытать неприятные минуты, и лишь Кайл Кавендиш ненадолго задержался, решив приобрести у цыган в подарок невесте парочку забавных пони с рыжими пятнами и белоснежной бахромой на ногах.

* * *

Мадам Шардю и сама не знала, радоваться ей присутствию в доме Агнес Лоуэлл или огорчаться. С одной стороны, в отсутствие Кэрри и Артура огромный особняк на Портлэнд-плейс становился пустым и как будто гулким, а по ночам женщине казалось, что вот-вот – и ее навестит призрак покойного мужа, Пьера Шардю. Но с другой стороны, пронзительный требовательный голос вынужденной гостьи, проникавший во все уголки дома, очень походил на звук пилы. К тому же поддерживать разговор на одни и те же темы было для Жанет чрезвычайно утомительно, а дни шли, не принося новостей от отсутствующих племянников.

Очередной осенний вечер в гостиной мадам Шардю коротала за письмом французским племянницам, старательно пропуская мимо ушей в сотый раз повторяющиеся рассуждения миссис Лоуэлл о том, какой у нее замечательный, добрый, умный, внимательный и заботливый сын, лишь вовремя вставляя «угу» в паузах между тирадами гостьи. Шум, внезапно раздавшийся внизу, и быстрый цокот каблучков по лестнице заставили обеих дам с надеждой встрепенуться и оторваться каждой от своего занятия, но это была всего лишь заглянувшая проведать хозяйку дома Агата Вуд.

– Вечер добрый, милочка, – приветливо приняла девушку Жанет, – вот, присаживайтесь, сейчас я попрошу принести чаю и бисквитов.

– Да-да, в этом доме готовят вкуснейшие бисквиты, – тут же подхватила Агнес Лоуэлл, снова усаживаясь в кресло и беря в руки отложенную было вечернюю газету.

«Никак она уже почувствовала себя хозяйкой?» – мелькнула у Жанет раздраженная мысль.

Агата, не обратив ни малейшего внимания на миссис Лоуэлл, накинулась на мадам Шардю с вопросами, нет ли каких вестей от брата и Артура с Кэролайн, но та ничем не могла порадовать девушку.

– Последнее письмо пришло еще из Чичестера, Артур сообщал, что они отправляются в Саутгемптон, но это было несколько дней назад, с тех пор – ни слова.

Агата огорченно вздохнула, но живой характер тут же взял верх:

– Я уверена – все дело в том, что они наконец-то напали на след вора и теперь торопятся, чтобы его не упустить, потому и не пишут!

– Позвольте! – возопила оскорбленная Агнес Лоуэлл. – Мисс-как-вас-там, кого это вы тут посмели называть вором?

– Агата Вуд, к вашим услугам, – едва повернувшись к позеленевшей от ярости миссис, бросила девушка. – Вором называется тот, кто берет чужие вещи и после этого исчезает невесть куда. В чем я не права?

– Подождите, дорогая, – возразила мадам Шардю, – ни ваш брат, ни уж тем более мы до сих пор не знаем, что же в точности произошло в Брайтоне, так что не торопитесь с выводами. Тем более теми, которые могут оскорбить мою, – она отчетливо подчеркнула голосом это слово, – гостью.

Агнес, вне себя от гнева, только молча открывала и закрывала рот, не в силах вымолвить ни слова.

«Однако вот и способ ее заткнуть, если что», – насмешливо подумалось хозяйке, вслух же она произнесла:

– Миссис Лоуэлл, не сердитесь, мисс Вуд – еще совсем дитя и не всегда отдает себе отчет в своих словах. – Предостерегающе стиснув пальцы Агаты в руке, она кивнула вошедшему в этот момент с подносом слуге и велела ему разливать чай.

Подобные сцены происходили в ее гостиной почти каждый вечер, и мадам Шардю так от них устала, что начинала подумывать, не пора ли спасаться постыдным бегством к родственникам в Париж.

В этот момент раздался звонок, и спустя несколько минут тот же слуга принес в гостиную телеграмму.

– О, наконец-то! – воскликнула Агата и в нетерпении закусила губу. Ей было ужасно досадно, что брату и такой приличной с виду и благовоспитанной Кэролайн Джайлз досталось все самое интересное, а она вынуждена изображать из себя истинную леди, получая известия в Лондоне. – Читайте же скорее! – потребовала она, не в силах дождаться, пока мадам Шардю аккуратно вскроет послание.

– «Сокровище найдено, все живы, возвращаемся в Брайтон, Лоуэлл с нами. Артур», – прочла Жанет. – Слава богу, все в порядке, – выдохнула она.

– Вот! Я же говорила вам! – еще более пронзительно, чем обычно, воскликнула Агнес Лоуэлл, и чашечки тонкого фарфора задребезжали. – Мой сын – не вор! И, слава богу, он цел, – уже тише добавила она и разрыдалась.