Принц и принцесса (СИ)

Белая основа покрывала его лицо, грудь и руки. В любой другой день юноша обрадовался бы нежным девичьим рукам, скользящим по коже, но сегодня Михаэль думал совсем о другом. Где же Темный король, когда он так нужен? Вместо дальнего родственника, который стал самым близким из всех, рядом сидела ненавидимая Императрица.

— Нёрлэй был другим, — говорила Астрея часто, с разочарованием разглядывая внешность потомка, как если бы находилась в музее. Более всего она презирала янтарные глаза, доставшиеся от Адоры; да и в целом осуждала мягкость многих черт. Что Михаэль мог сделать? Ничего. Разве что сравнивать себя с отцом и дедом, чьи портреты висели в коридоре. Испорченная внешность, испорченная кровь, жалкое подобие великих предков…

Фиолетовые линии, изображавшие море, рисовали особенно долго. Рисовали, стирали из-за недовольства Императрицы, намечали заново. Кожа кронпринца горела от жгучего сока. Создавалось впечатление, будто их рисуют ядом или чем-то, что организм носителя серебристой крови не мог принять. «Серебро — оно как зараза…» — совершенно некстати пришла странная мысль, когда юная художница проводила кончиками пальцев по его скулам.

Золотые пятна нанесли быстрее всего. Этот цвет Михаэль всегда любил. Золото напоминает солнце.

— Клоун клоуном… — проворчал кронпринц, смотря в зеркало.

— Да, — раздался голос Астреи. — Твой отец выглядел большим клоуном в Аланде, когда пытался выловить невесту. Всего-то нужно было ударить ее льдом по голове, чтобы успокоилась, но Нёрлэй понял то не сразу.

Михаэль никак не ответил на сказанное и лишь отрешенно разглядывал белый халат, что нарекли в Верберге костюмом жениха. Абсолютно бабский костюм. Не хватало только ненавистного обруча-солнышка, который, к счастью, не могли найти. Тщетно кронпринц пытался не представлять сцену, описанную Астреей. Бьющуюся на побережье сирену, отца, управляющего водой, и окровавленный кусок льда. В горле стоял комок; Михаэль настойчиво изучал золотую вышивку на вороте.

— Когда мы вернемся в Анлос? — спросил Михаэль вполголоса, чтобы тишина не действовала на нервы.

— Выезжаем сегодня, — последовал ответ. — Свадебная карета сразу отправится в столицу. Я останусь здесь на пару дней, нужно многое обсудить с эльфийскими выскочками. За главного в Анлосе остаешься ты, поэтому не забудь про северный город. Желательно даже, чтобы ты переехал туда. Не доверяй выродку гор, — бросила она странную фразу, намекая на красноокую деву майомингов, что охраняла тайны семьи и мира.

— Разумеется. Ты учила никому не доверять.

— Кроме меня.

— Кроме тебя… мама.

«И в итоге я доверяю только Темному королю, — подумал Михаэль. — Даже смешно. Когда он придет?»

Он ждал его, как никогда ранее.

Темный король не появился ни во время подготовки, ни во время поездки по городу в закрытой карете до пляжа, ни во время одинокого стояния на берегу.

Небо оставалось девственно-чистым, ветер смолк, волны утихли — какой контраст со вчерашним днем! Солнце палило, грозя оставить ожоги на нежной коже… если бы ее не защищала краска. Михаэль устало, болезненно прикрыв глаза, смотрел на воды эльфийского залива. Где-то там, за туманной дымкой, скрывается земля вампиров. И почему он думает об этих проклятых созданиях даже сейчас?.. Михаэль выдохнул. Жарко. Температура словно повышалась с каждой минутой, дышать становилось труднее. А еще это глупое «солнце», сдавливающее лоб… Вспылив, Михаэль сорвал его и швырнул в залив, с мстительным удовольствием отметив круги на воде. Юноша сам не ожидал от себя подобных радикальных мер. Обычно он сохранял дьявольское ироничное спокойствие даже в минуты стресса. Однако день выводил из себя.

— Святая Мёрландия ее дери, — процедил кронпринц. — За такие страдания, Аделайн должна мне по меньшей мере… — что именно должна сделать вербергская принцесса, Михаэль так и не решил. В голове крутились мысли одна пакостнее другой. Он отказался от них, признав, что Аделайн тоже несладко. И вообще едва ли считает сегодняшнее событие праздником.

А солнце светило…

Увидев впереди алый флаг, который являлся сигналом к действию, Михаэль едва не расплакался от счастья. Поганые эльфы не додумались натянуть ткань под тем местом, где стоял кронпринц. Наследник Империи ощущал, что наряд прилип к нему второй кожей — как покрывало утром. Песок жег через подошву, глаза болели. Послав к святой Мёрландии все местные обычаи, Михаэль быстрым шагом направился навстречу Аделайн, чья лиловая фата наконец появилась на пляже. Какое ему дело до традиций! Через пару лет эльфы будут верить в Звезды и считать его, Михаэля, Верховным меморием, как остальные. Титул он ненавидел и рассчитывал отдать Астрее. «Показуху» кронпринц презирал. Эльфийская свадьба вполне подходила под это определение.