Принц-сокол

«По крайней мере, Конья осталась собой, – подумал Миро. – Снеголики и так звери, их нельзя ещё раз превратить в животных».

Но в углу зала, где Миро в последний раз видел гигантскую кошку, сейчас стояла голая женщина – совершенно неподвижная; лишь её глаза затравленно бегали из стороны в сторону.

– Нет, ты только взгляни на снеголику! – простонал Богош. – Что мы будем с ней делать?

Длинные волосы закрывали всё тело женщины, но всё равно было видно, как напряжены её мышцы. Она выглядела так, будто приготовилась к прыжку. «Конья!» – ахнул про себя Миро.

Если вода превратила Казимиру в лягушку, а Конью в человека, то… кем же стал сам Миро? Он посмотрел на свои ноги и понял, почему ему удалось так легко разорвать одежду.

Вместо ступней у него были когти.

Миро закричал – но из его горла вырвался пронзительный визг.

– ПРОГОНИТЕ ИХ! ПРОГОНИТЕ ИХ, ПРОГОНИТЕ, ПРОГОНИТЕ! – заорала распорядительница Лида.

Мысли Миро метались быстрее кометы. Некоторые из них были его собственные: «Этого не может быть! Я не могу быть птицей!»

Другие мысли определённо принадлежали кому-то другому: «Взлети, воспари, умчись, освободись!»

Он хотел бежать, но его ноги не тронулись с места. Зато его руки – которые теперь стали крыльями – сами собой развернулись над его головой. Кончики этих крыльев почти соединились, а затем один мощный взмах – и когти Миро оторвались от пола.

Это было так просто. Его тело само знало, что делать.

Ещё один взмах – и Миро полетел по комнате, чудом не задевая растения в кадках.

Птичий голос всё громче звучал у него внутри. «Взлети, воспари, умчись, освободись!»

Миро больше не думал о празднике. Он больше не думал о своих бабушках. Теперь Миро знал только одно – он больше не может здесь оставаться. Он не может находиться взаперти в этой тесной комнате.

Миро забил крыльями, собираясь с силами. «Взлети, воспари, умчись, освободись!» Один последний взмах – и он взмыл вверх, к центру прозрачной купольной крыши.

Стекло со звоном разбилось, и Миро вылетел из Гостевого дворца.

«Взлети, воспари, умчись, освободись!»

Богош истошно орал внизу, но Миро было всё равно. Он впитывал вкус ночи, он наслаждался ветром. Он был созданием света и воздуха.

«Взлети, пари, мчись, освободись!»

Никакие стены не запрут его, никакое стекло не удержит. Он был остроглазым кочевником, он был смертоносным крылатым оружием.

Он не был ничьей добычей.

Миро парил над дворцом и освещённой фонарями долиной.

Горы круто вздымались с каждой стороны от него.

«Взлети, воспари, умчись, освободись!»

Он был Миро, он был Кришнов. И ещё он был Сокол.

Но прежде всего он был горным соколом.

Глава 74

Миро парил между горами. Он закричал – и его крик эхом облетел скалы. Он взмахнул крыльями – и взлетел ещё выше. Луна поднималась ему навстречу, разворачивая ковёр серебристого света. Миро летел за луной, прочь от Недобыта.

Вот оно. Небо. Ветер. Свобода. То, для чего он был рождён.

Его зрение стало острее, чем когда бы то ни было. Он видел самые далёкие предметы так чётко, словно они были очерчены остро заточенным карандашом. Он видел далёкую гору с крутой вершиной. Это была гора Керруб, родной дом скретов.

Миро видел полёвку, шмыгавшую среди лунных теней. Голос сокола приказал: «Охоться, поймай, убей». Когти Миро нетерпеливо дёрнулись в ответ.

«Нет, – сказал его прежний голос. – Лети дальше».

Он следовал за плавным подъёмом горы, туда, где ветер собирал снег в сверкающие дюны, пока земля не оборвалась под ним, превратившись в отвесный утёс.

Но Миро не испугался. Совсем наоборот.

Он решил лететь ещё выше.

Крылья двигали его вперёд, как пловца, а главную работу выполняли плечи. Миро вошёл в ритм и поднимался всё выше и выше в холодном воздухе, а в последний момент свёл крылья вместе, повернулся животом к звёздам – и снова перевернулся.

Он кувыркался просто так, для веселья. Потому что мог. Он мог лететь куда угодно. Не только влево и вправо, но вверх или вниз. Он мог выписывать пируэты, мог парить или пикировать.

Голос сокола в его голове становился всё громче. «Взлети, воспари, охоться, убивай».

Но был и другой голос – теперь гораздо более тихий, почти неслышный. «Я здесь не просто так…»

Миро летел дальше.

Воздух над горами бурлил, и крыльям Миро приходилось постоянно приноравливаться, чтобы седлать крутые волны. Но Миро не нужно было даже задумываться об этом. Его тело было создано для штормов.

Может быть, он навсегда останется соколом, будет летать с попутными ветрами, давать имена встречным горам и забывать имена своей семьи и друзей…

Россыпь чёрных точек взбиралась по белому склону. Зоркие соколиные глаза Миро узнали в них снеголик. Вот одна из них запрокинула голову и завыла.

И тогда Миро вспомнил о Конье.

О Конье, которая больше не была гигантской кошкой.

И ещё он вспомнил о Казимире, которая больше не была маленькой девочкой.

Он вспомнил о том моменте, когда они все превратились. Богош тогда сказал Лиде: «Действует… Сработало так же, как и с остальными…»

Новая мысль пришла так внезапно, что Миро чуть не свалился с неба. О каких «остальных» говорил Богош?