Принцесса и страж

Со смущением и восторгом она разглядывала наряд; в аббатстве ей бы такое и не приснилось.

Облачившись в платье, Найви едва себя узнала: вылитая принцесса с картинки. Чувствуя, как ткань струится по телу, она покружилась перед зеркалом.

— Погоди… — Мирла надела на неё диадему. — Вот теперь всё как надо!

Найви с трепетом коснулась ажурных линий. Увидела бы её Зара, померла бы от зависти!

Часы до вечера прошли в ожидании. Найви вновь переоделась (не разгуливать же полдня в шелках?) и, вернувшись во дворец, ещё дважды зашла к Айвэну. В коридорах звучали голоса, слуги готовились к празднику, а Найви хотелось лишь одного… Но только к вечеру, когда уже стало темнеть, её окликнула Мирла и сказала два заветных слова:

— Он очнулся.

II

К Айвэну Найви пустили не сразу — сначала у него побывал лекарь; она долго маялась у двери, пока та наконец-то не открылась.

— Всё в порядке, — сообщил пожилой айрин, пересёкший порог. — Нога заживает, эффект сонного зелья спал. Ему приготовят ванну с целебным отваром, а пока можешь зайти.

— Спасибо вам!.. — выдохнула Найви и, к изумлению лекаря, изо всех сил его обняла, — а потом как на крыльях влетела в комнату.

Айвэн полусидел, опёршись на подушки. Вид у него был заспанный, но щёки чуть порозовели. При виде Найви он подался вперёд, а она через мгновение очутилась рядом с ним и обняла его ещё крепче, чем бедного лекаря, ни о чём даже не думая: всё теперь было просто и ясно.

Кто-то закрыл за ней дверь (Мирла, наверное), и во внезапной тишине Айвэн проронил:

— Решила добить меня, да?..

— Ой, прости! — Найви сообразила, что стиснула его слишком сильно.

Она ослабила хватку. Айвэн чуть слышно прошептал:

— Значит, они откликнулись на твой зов…

Конечно, Найви поняла, что он имел в виду айринов — и что полёта к островам Айвэн попросту не помнит.

— Откликнулись… — подтвердила она. — Теперь нам не придётся скрываться. Может, я хотя бы так смогу загладить вину…

— Какую ещё вину?

— За то, что привела к тебе ловчих.

— Если бы не привела, мы бы не встретились.

— И тебя бы не ранили…

— Пусть хоть сто раз ранят — я всё равно рад, что всё вышло именно так.

— Дурак… — беззлобно сказала Найви.

Их объятья наконец разомкнулись.

На лице Айвэна таял свет. Ветер принёс запахи трав, в небе за окном летал зверокрыл. Найви подумала, что это один из лучших моментов в её жизни.

Айвэн взглянул на одеяло:

— Знаешь, а нога совсем не болит… Спросишь у здешних целителей, что они со мной сделали?

— Это всё сердце острова! — Найви взахлёб описала увиденное утром. — Благодаря ему айрины и не такое умеют…

Она поймала себя на том, что говорит об айринах в третьем лице — словно она сама не айрин. Но эта мысль сразу сгинула; Айвэн очнулся, с ним всё хорошо, и ничто этот час не омрачит!

Айвэн вдруг начал вставать, и она испугалась:

— Ты чего?

— Всё нормально, лучше помоги мне, — он кивнул на костыли. — Или на одной ноге поскачу.

Найви хотела возразить, но затем передумала и костыли всё же дала, — а то и правда поскачет, с него станется…

С полминуты Айвэн приноравливался к костылям. На его правой ноге по колено срезали штанину, и под бинтами зеленели приложенные к ранам листья.

Доковыляв до стены, он развернулся:

— Не так плохо, как я думал… А где Грэм с принцем?

— Их переселили в другое место — я не знаю, куда… — Найви помедлила. — А если бы и знала, не сказала бы.

Айвэн поморщился. Понимая, как остра эта тема, Найви осторожно заметила:

— В пещеру тебя принёс Грэм…

— Это ничего не меняет.

Чтобы не спорить, Найви быстро кивнула:

— Ладно, не меняет… только давай пока не будем об этом.

За дверью раздались голоса; Айвэн, конечно, ни слова не понял, и Найви стала переводить:

— Слуги к празднику готовятся, — она прислушалась. — Хотят вынести на улицу столы.

— К празднику?..

Найви рассказала про Тарэн-кай и добавила:

— Я видела такое всего раз — незадолго до того, как погибли мама с папой. А до этого меня укладывали спать прежде, чем засветится Покров.

У Айвэна была ещё куча вопросов, но вернулся лекарь, и его увели… точнее, увезли в кресле с деревянными колёсами. Мирла, ждавшая их в коридоре, взяла Найви за локоть:

— Не бойся, вернётся к ужину — живым и частично здоровым. А пока что идём!

— Куда?.. — растерялась Найви.

— Учиться!

Мирла не шутила: забрав Найви в столовую, она до темноты объясняла, какая вилка для чего нужна, как держать нож и отвечать на те или иные слова. Айрины в таких тонкостях щепетильны: нарушение этикета могло кончиться скверно. Быстро наверстать всё, что Найви упустила за восемь лет, не смог бы никто, но и за короткий урок она была признательна — не стоит давать никому повода для насмешек… Хватит и того, что она едва помнит язык.

Когда снаружи зазвучал смех, Мирла сказала:

— Похоже, нам пора идти. Жди у статуй зверокрылов: твой Айвэн будет там.

Поблагодарив её, Найви вернулась в комнату, облачилась в подаренный Мирлой наряд и вышла во двор, где предстоял ужин. За столы, уже расставленные у озера, рассаживались созерцатели, многие из которых пришли с детьми. Над водой синеватыми огоньками кружились скирвы.