Принцесса и страж

— Ну почему же с варварами? Лично у меня не возникло причин оскорблять жителей королевства.

— Эта их алхимия… — поморщилась Ёлна. — Она груба и примитивна — в отличие от того, что делаем мы.

— Алхимия — очень сложная наука, — возразила Найви. — Чтобы её освоить, нужно потратить много времени и сил.

Однако Ёлна не унималась:

— А ещё они молятся Гарху с Пророчицей — какая глупость!.. Лишь слабым свойственно придумывать богов.

Послышалось ойканье: кто-то из малышей, метавших камни, попал-таки в слугу. Покосившись на них, Найви громко сказала:

— Чем обсуждать, кто кому молится, последите лучше за своими детьми.

Под взглядом Айвэна она поняла, о чём он подумал: они поменялись местами.

Ёлна явно хотела разразиться тирадой, но тут кворво сотворили новое зрелище: над столом пролетел такой мощный вихрь, что многие вскрикнули. Найви схватилась за диадему, боясь, что её сдует, и лишь после сообразила, что никакого вихря нет. А Ёлна этим воспользовалась:

— Торвай лар ко лиэ кворво ди сэн! Тэр хэн? Со кварви дархо…*

Некоторые отозвались смехом. Найви не всё поняла, но слово «глупая» не спутать ни с чем… Лишь рука Мирлы, стиснувшая запястье, удержала её от грубости:

— Не поддавайся… ты же видишь, что тебя провоцируют!..

Шёпот Мирлы возымел действие, однако смолчать означало стать проигравшей. И Найви сделала так, как советовал магистр Фрэйн поступать в таких случаях — обратила всё в шутку:

— Я ещё не привыкла к островам — кажется, что меня и саму сдует…

В этот раз смех был без издёвки. Найви удивлённо осознала, что умудрилась расположить к себе многих.

Второе блюдо (каких-то странных креветок) она не ела, боясь показаться неуклюжей. Велись разговоры, некоторые айрины ушли гулять по берегу. Ближе к дворцу резвились дети.

Айвэн вдруг отодвинул стул:

— Пойдём к озеру?

— А твоя нога?..

— Ничего с ней не будет — мы же тут со скуки помрём!

Найви покосилась на Ёлну:

— Вообще-то скучать нам вряд ли дадут…

Но Айвэн уже поднялся, и она тоже встала. Они двинулись к воде, где плясали отражения скирвов. От кувшинок шёл душистый запах, голоса созерцателей стихали сзади, и Найви хотелось, чтобы они смолкли совсем… Чтобы Джонг опустел, оставив их с Айвэном вдвоём.

Шагов через двадцать Айвэн на что-то кивнул:

— Смотри, лодка…

Найви поняла, что он хочет того же: сбежать от голосов и взглядов. Но всё же попыталась остановить его:

— Нет, постой — она ведь чужая!

— А мы и не крадём её — переплывём на тот берег, а как вернёмся, привяжем здесь же.

— Да нас самих привяжут — и грести тебе нельзя… Айвэн!..

Но он уже возился с канатом. Бросив в лодку костыли, Айвэн перелез туда сам и вытянул правую ногу. Видя, что ему всё-таки больно, Найви разозлилась:

— Я не поплыву!

— Тогда утоплюсь с горя, — Айвэн взялся за вёсла. — Доплыву до середины и… — его лицо стало скорбным и при этом забавным. — Глубина там наверняка приличная!

Найви невольно прыснула.

Таким несерьёзным она видела его лишь раз — тем вечером, когда они играли в «принцессу и стража». И эта дурашливость заразила её: Найви села в лодку, и они поплыли. Мелькали скирвы, вёсла разгоняли кувшинки… Мысли таяли, как сны в предутренней мгле.

Когда лодка ткнулась в берег, смех с голосами почти стихли. Найви первой оказалась на траве, с тоской подумав о платье, — но и это быстро вылетело из головы. В те минуты оттуда вылетело почти всё.

— Давай помогу… — она помогла Айвэну выбраться. Ей чудилось, что он слышит стук её сердца. Поднялся ветер, но им обоим было жарко; под пальцами она чувствовала тепло его предплечья.

— Берегись!.. — Айвэн вдруг бросил костыль и дёрнул её за руку, а с Найви слетела диадема — точнее, её сорвали. Задрав голову, она увидела хвост, мелькнувший в ветвях.

Найви выдохнула — так и заикой можно стать…

— Это звигл, — засмеялась она. — Они крадут всё, что блестит… С мамы как-то сорвали брошь.

В зашуршавшей листве сверкнули глаза — с хищной игривостью, как у кошки; на кошку звигл и походил, только хвост был длиннее.

«Называется, сбежали от всех…» — подумала Найви.

Звигл зашипел и полез выше, а затем пополз по ветке, бесцеремонно срывая листья.

Айвэн запрокинул голову и потребовал:

— Эй, верни диадему!

— Лучше не злить его, — предупредила Найви. — Знаешь, какие у них когти?

— Ещё острее, чем у Ёлны? — испугался Айвэн.

И тут диадема, как ни странно, упала: наверное, звигл утратил к ней интерес. Айвэн поймал её свободной рукой и хотел водрузить Найви на голову, но вдруг замер:

— У тебя листья в волосах…

Он извлёк листок из её волос. Лицо Айвэна было рядом, скирвы отражались в его зрачках. Тишь объяла их с Найви, как корзинка одуванчика, уснувшего на ночь.

Айвэн подался вперёд, и Найви тоже, и тепло их губ слилось в жар.

Вкус клубники — мягкий и кисло-сладкий… Волосок, под ветром щекочущий кожу… Не верилось, что это происходит, но казалось, всё так и должно быть.

Они выпали из реальности — унеслись туда, куда не взлетит ни один зверокрыл.

Горизонт замерцал зелёным: начался Тарэн-кай. Но даже это они заметили не сразу… После поцелуев они обнялись, а звигл над ними удивлённо озирался — будто не веря, что о нём забыли.