Принцесса с дурной репутацией

– Забудь. Неудачный пример для твоей реальности. Так, давай опробуем приборчик. Мне тоже интересно, как процесс пойдет. Давай, говори ему.

– Что?

– Люция, у тебя творог в мозгах, что ли? Слова кодовые говори!

– Простите, мессер, это от волнения. Ладно. Итак… О’кей, анапестон!

Поначалу ничего не случилось. А потом кубик засветился голубоватым свечением и монотонно забормотал:

– Активирован: числа, месяца, года. Место активации: Кастелло ди ла Перла, Старая Литания, Планета, Система Желтого солнца, галактика А-778, кластер 0-12Z. Язык: старолитанийский, западная версия. Прошу авторизации.

– Э? – я глянула на мессера Софуса. Похоже, он тоже был потрясен.

– Назови себя, – прошептал мессер.

– Люция Веронезе.

– Пожалуйста, подождите. Авторизация завершена. Приветствую тебя, Люция Веронезе, я твой анапестон. Перечислить мои базовые функции?

– Что он умеет делать, – перевел мессер Софус.

– Перечисли, – согласилась я.

Зря я это сделала. Хорошо, что мессер Софус растянул время, а то этот прибор перечислял все, что он умеет, не меньше получаса. Правда, из всего перечисленного я поняла только то, что он умеет сочинять стихи на любую тему и на любом языке, правда, только анапестом.

– А почему другими размерами не можешь?

– У меня такая спецификация, – прогнусавил анапестон.

– О’кей, анапестон, сочини стихотворение о пользе моркови. Так… Раз размер – анапест, достаточно пяти катренов, язык – на котором я говорю…

– Старолитанийский, западная подгруппа.

– Верно.

– Пожалуйста, подождите… Готово. Продекламировать?

– Да.

Я не привожу здесь это стихотворение по причине сугубой лености. Стихотворение вышло прекрасное, с богатыми рифмами и отлично выраженной идеей полезности моркови.

– Замечательно, анапестон. Но… Нельзя ли придать твоему стихотворению, как бы это сказать, индивидуальные черты?

– То есть я должен стилизовать текст согласно творческой манере конкретного автора?

– Да.

– Введите имя автора.

– Альбино Монтессори. Герцог.

– Запускаю поиск… Найдено две тысячи сто семьдесят одно соответствие. Какой Альбино Монтессори требуется?

– А их много?!

– Душечка, сама же слышала, – у мессера Софуса дрожали лапки от нетерпения. – Миров множество! И таких Монтессори там тоже может быть немерено!

– Ага. Тогда нужен тот Альбино Монтессори, который правит Кастелло ди ла Перла, живет здесь, в Старой Литании, в настоящее время…

– Коррективы приняты, идет обработка… Найдены все опубликованные произведения Альбино Монтессори, герцога ди ла Перла, Старая Литания. Стилизовать стихотворение о моркови в соответствии с индивидуальными особенностями творчества данного автора?

– Да!

– Выполняю.

Когда прозвучало готовое стихотворение, я просто не сомневалась: оно вышло из-под пера герцога. Из-под пера… Все отлично, но мне нужно, чтобы имелся лист бумаги, на котором почерком герцога будет написано стихотворение! А это как сделать?

Я поделилась своей печалью с мессером Софусом и анапестоном. Оказалось – нет ничего проще: надо ввести базовую молекулярную структуру бумаги, чернил и образец почерка. Проще говоря – нужен кусочек бумаги со стихотворением, написанным рукой герцога. И вот только не надо смеяться над тем, что во внутреннем кармане моего платья оказался мятый лист бумаги с одной из версий стихотворения герцога о внутренней красоте репчатого лука! Подобрала, да. Вытащила из мусорной корзины. Чего такого? Просто хотела ознакомиться, и вообще, лет через двести эта бумажка, может, сотни тысяч будет стоить, как автограф великого мастера! Правда, мне до тех лет не дожить, но суть не в том… И вообще, что я все время оправдываюсь, как будто совершила преступление против всего человечества?!

Я продемонстрировала бумажку анапестону. Он выпустил из своих недр пучок голубоватых лучиков, и они суетливо заползали по образцу материального творчества герцога. При этом анапестон периодически попискивал, что-то бормотал, словно переговаривался со своей внутренней сущностью… Вдруг лучики пропали, а анапестон ощутимо потеплел.

– Чего это он, а? – глянула я на мессера Софуса.

– Внимание, идет процесс материализации, – неожиданно красивым женским голосом сказал анапестон. – Пожалуйста, подождите. Материализация завершена.

И из ниоткуда, из пустоты на ведро с ковровыми щетками спланировал лист бумаги.

– Получилось! – ахнула я.

– Для техники будущего нет ничего невозможного, – снисходительно сказал мессер Софус. – Ну-ка, посмотрим…

Он взял лист и протянул мне. Это был абсолютно такой же лист веленевой бумаги, которой всегда пользовался герцог для сочинительства. И чернила те же, и толщина пера, и почерк – один в один, с характерными закорючками в «т» и палочками под «ш»! И стихотворение о пользе моркови – так, как мог бы написать его только герцог Монтессори!

– Чтоб мне дрыном пирсинг сделали, – обалдевши от восхищения, выругалась я. – Получилось!

Мессер Софус довольно засмеялся:

– И не говори! Голова у того инженера все-таки работает как надо!

– Мессер Софус, – вдруг ахнула я.

– Что, дорогуша?

– Если вы позаимствовали идею анапестона из головы того инженера, то значит, в свое время он его не изобретет?!