Принцесса выходит в свет

С этим спорить было невозможно.

– Вы с этим твоим Эскутто решили поразвлечься, а Риаджину смели со стола, как крошки, просто потому что она случайно подвернулась под руку.

– Ее всего лишь отправили в деревню.

– Я это и сказала.

Принцесса почувствовала, как нагреваются уши. Между маленькими принцессами внутри нее разгорелись бурные дебаты, но из-за раздражения на Нису было плохо слышно, какие там у кого доводы.

– Она могла не влезать… – попробовала принцесса отбиться.

– Думаешь? – Ниса скептичски причмокнула. – Это как предложить флюгеру не вращаться, когда вокруг него сшибаются два противоположных ветра. Он обречен.

Принцесса посмотрела на заживающие на запястье царапины. Ветры, надо думать, это она и Эскутто. Может, это комплимент?

– Я же говорю, ты стала сильной, – подслушала Ниса мысли принцессы. – Просто, мне кажется, это не повод решать чью-то судьбу случайно.

– Когда я пришла за тобой в замок Готемольда, – припомнила принцесса историю спасения попавшей в заложницы к мятежному графу Нисы, – ты сказала, что тебе нравится моя… – принцесса покрутила в воздухе ладонью, – активность. Что ты по ней скучала.

– Это было по делу. А сейчас ты просто развлекалась.

От царапин принцесса перешла к изучению ногтей. Ногти были красивые, а вот пальцы не очень. Они и сами по себе были не предел изящества, а по сравнению с нисиными и вовсе походили на свиные сардельки. Чтобы не расстраиваться, принцесса срочно сравнила свои пальцы с обрубками леди Катверии, почувствовала облегчение, обхватила правый кулак левой ладонью и сложила все это у живота.

Настроение все же было испорчено. Принцесса выезжала из Джионеллы с ощущением радости от неожиданного и головокружительного – во всех смыслах! – приключения. А оказывается, вместо этого она должна была только смотреть под ноги, чтобы не раздавить какую-нибудь улитку.

– Я всего лишь немного пофлиртовала, – буркнула принцесса.

– Джионелле повезло, что тебя не обуяла настоящая страсть.

Может быть, Эскутто прав? Может быть, принцесса действительно несвободна? И не имеет права даже безобидно развлечься? Ну да… Слегка зацепило одну мерзкую девицу.

Однако, как она может быть несвободной, если никто ее ни в чем не ограничивает? Хотела украсть венец – украла. Хотела пофлиртовать с Эскутто – пожалуйста. Да захоти она чуть сильнее – могла бы и в Кастелладу поехать!

Выходило так, что единственное ограничение в жизни принцессы – это хмурый взгляд Нисы. Однако взгляд – чей бы он там ни был – все же не цепь. Всегда можно показать в ответ язык и пойти, куда хочешь. Что это за ограничение?

– Охохо-хохо! – в манере Мидди Бонтен протянул внутренний голос. – Ничего-то ты не понимаешь!

Почему «ничего»?! Принцесса могла привести примерно сто тридцать два неотразимых аргумента, которые разбили бы нисины замечания, но она молчала из-за одной маленькой детали. Как ни поворачивай, кажется, не все следы ее пребывания в Аппалии смоет море. Ее случайное приключение повлияло не только на судьбу Риаджины, но и на наследование апплийской короны. Обойдись скандал с венцом без ее участия, корона вполне могла уплыть от отца Катверии к герцогу. И если верить Эскутто, для Аппалии так было бы лучше. Принцесса не собиралась занимать в этом вопросе чью-то сторону, и тем не менее повлияла на исход. В терминах Нисы – Аппалия «хрустнула» просто из-за того, что принцессе было весело. А если Ниса права в этом, то, может статься, права и в остальном, хотя соглашаться отчаянно не хотелось.

– Киснешь, брюква? – хохотнул внутренний голос.

Ладно! Принцесса давно жила с этим кошмаром в голове и знала, как с ним обходиться. Он что угодно мог сделать с человеком возмущенным, разгневанным, обиженным, как, впрочем, и с очарованным, восторженным или взбудораженным. А вот против человека разумного и – принцесса сжала губы в линию – честного он всегда сникал. Что же может сделать умный, когда ему делают замечание? Ясно что! «Затянуть в узелок, взвесить на глазок», как говаривала матушка Хло. Запомнить и учесть. Очень разумно, но радости, конечно, никакой.

Принцесса подумала, что получается замкнутый круг. Чем больше у тебя сил – тем больше их приходится тратить на то, чтобы их же и сдерживать.

– Знаешь, Ниса, – сказала она задумчиво. – Это очень хорошо, когда кто-то рядом приглядывает за твоей собственной совестью. Бывает, конечно, весьма неприятно, вот как сейчас, но – раскрути меня ветром на шесте – это очень удобно!

Ниса крякнула, словно была королевством, которое принцесса задела плечом.

– Спасибо!

– Думаешь, нам надо вернуться?

Вопрос прозвучал разумно и честно, хотя совершенно случайно оказался с подвохом. Прежде чем ответить, опытная Ниса некоторое время изучала что-то на потолке, но решила в ловушку не попадаться.

– Знаешь, Лина, – наконец сказала она, – у совести задача болеть. Принимать решения это не ко мне, совсем к другому месту.

Принцесса улыбнулась.

– Я тебя спрашиваю не как совесть, а как подругу.

– Вернуться? Ради Риаджины?! – Ниса фыркнула.