Принципы экономики. Классическое руководство

Нравственность — это не роскошь, а необходимость, потому что ни одно общество нельзя скрепить только силой. Даже тоталитарные режимы продвигают какую-нибудь идеологию с собственной моралью, поскольку государственного аппарата с вездесущими возможностями репрессий и террора недостаточно, чтобы создать и поддерживать функционирующее общество. И хотя моральные принципы необходимы любому обществу, одних их редко бывает достаточно. Чтобы применять их к экономике, нужно знать и понимать ее, а также «думать о вещах, а не о словах», как выразился судья Оливер Уэнделл Холмс. В противном случае попытка помочь, например, «бедным» потерпит неудачу или даже приведет к противоположным результатам, если мы не будем различать людей, которые действительно и постоянно бедны, и людей, которые просто молоды и начинают свою карьеру. Последние постепенно обретут человеческий капитал, ценный для них и для общества, и станут зарабатывать больше. Если оказывать помощь «бедным» без разбора, этот процесс нарушится: многим людям незачем будет трудиться, а законы о минимальной заработной плате усложнят поиск работы для молодежи, что одновременно лишит их текущей заработной платы и не позволит им приобретать человеческий капитал на будущее.

Точно так же необходимость «думать о вещах, а не о словах» делает различие между привилегиями и достижениями не просто вопросом семантики, а насущной потребностью в понимании происходящего, когда вы совершаете моральный выбор. Привилегии, наносящие вред другим, следует отличать от достижений, которые идут на пользу обществу и способствуют его прогрессу в целом.

Глава 26. История экономики

Я уверен, что сила корыстных интересов сильно преувеличена по сравнению с постепенным усилением влияния идей.

Джон Мейнард Кейнс, английский экономист

Об экономических вопросах люди говорили (а некоторые и писали) на протяжении тысячелетий, поэтому нельзя указать точную дату, когда изучение экономики стало отдельной наукой. Современную экономику часто датируют 1776 годом, когда Адам Смит написал классическую работу «Богатство народов» (полное название «Исследование о природе и причинах богатства народов»). Однако серьезные труды, посвященные экономике, существовали как минимум на сто лет раньше, а с членами современной ему французской школы экономистов, известной как физиократия[136], Смит встречался во время путешествия по Франции задолго до создания своего труда. Трактат «Богатство народов» отличался тем, что стал фундаментом для целой школы, последователи которой, включая такие фигуры, как Давид Рикардо (1772–1823) и Джон Стюарт Милль (1806–1873), продолжали и развивали его идеи в течение двух следующих поколений. Влияние Адама Смита в какой-то степени сохраняется по сей день, чего нельзя сказать обо всех предшествующих экономистах — несмотря на то, что и раньше многие писали об этом вопросе со знанием дела.

Более двух тысяч лет назад ученик Сократа Ксенофонт рассматривал экономическую политику Древних Афин. В Средние века религиозные концепции «честной», или «справедливой», цены и запрет ростовщичества побудили Фому Аквинского проанализировать экономические последствия таких доктрин и изучить исключения, которые можно было считать морально приемлемыми. Например, Фома утверждал, что «законно» продать что-то дороже, чем было куплено, если продавец «каким-то образом улучшил эту вещь», или в качестве компенсации за риск, или из-за расходов на транспортировку. То же самое можно сказать и по-другому: многое из того, что выглядит как добывание выгоды за счет других людей, часто фактически представляет собой компенсацию за различные затраты и риски, понесенные при доставке товаров потребителям, или за предоставление ссуды тому, кому нужны деньги.

Как бы далеко экономисты ни ушли от средневекового представления о честной, или справедливой, цене, это понятие все еще маячит на заднем плане в размышлениях многих наших современников, которые говорят о вещах, продающихся по цене выше или ниже их «реальной» стоимости, или о людях, которым платят больше или меньше, чем они «реально» стоят, а также пользуются такими эмоционально яркими, но не определенными на опыте понятиями, как «накручивание» цен.

Постепенно вместо каких-то отдельных людей, говоривших об экономике, появились более или менее согласованные в подходе научные школы: средневековые схоластики, выдающимся представителем которых был Фома Аквинский, меркантилисты, представители классической политической экономии, кейнсианцы, чикагская экономическая школа и прочие. Их представители писали в рамках единых предположений. Люди объединялись в различные научные школы еще до того, как в XIX веке экономика стала профессией.

Меркантилисты