Принципы экономики. Классическое руководство

Наиболее принципиальным различием в позициях Адама Смита и меркантилистов было то, что Смит не считал золото богатством. Само название его книги, «Богатство народов», поднимает фундаментальный вопрос, из чего состоит богатство. Смит утверждал, что богатство состоит из продуктов и услуг, которые определяют уровень жизни людей — всех людей; для Смита они составляли народ. Он отвергал империализм и рабство как по экономическим, так и по моральным соображениям, отмечая, что «большие флоты и армии», необходимые при империализме, «не дают ничего, что могло бы компенсировать затраты на их содержание». «Богатство народов» заканчивается призывом к Британии отказаться от имперских притязаний. Что касается рабства, то Смит считал его экономически неэффективным и отвратительным с точки зрения морали, а также с презрением отвергал идею, что порабощенные африканцы хуже людей европейского происхождения.

Несмотря на то что сегодня Адама Смита часто считают консервативной фигурой, он нападал на многие доминирующие идеи и заинтересованные круги своего времени. Более того, идея самоуравновешивающейся системы — рыночной экономики, — изначально разработанная физиократами, а после сделанная Смитом частью классической экономики, представляла собой радикально новое направление, причем не только в анализе социальных причинно-следственных связей, но и в осознании меньшей роли политических, интеллектуальных и прочих элит для руководства и контроля масс.

Столетиями выдающиеся мыслители, начиная с Платона, обсуждали, как мудрым правителям проводить ту или иную политику на благо общества. Однако Смит утверждал, что в экономике власть уделяет «совершенно ненужное внимание» вещам, которые работали бы лучше, если бы их оставили на усмотрение отдельных людей, взаимодействующих друг с другом и приходящих к взаимным соглашениям. Государственное вмешательство в экономику, которому меркантилист сэр Джеймс Денем-Стюарт отводил роль мудрого «государственного мужа», Смит рассматривал как действия «хитроумных» продувных политиков, которые больше проблем создают, чем решают.

Хотя книга «Богатство народов» не была первым систематическим трудом по экономике, она стала фундаментом традиции, именуемой классической экономикой (или классической политической экономией), которая базировалась на работе Смита в течение следующего столетия. Между тем не все более ранние трактаты были меркантилистскими. Например, книги Ричарда Кантильона 1730-х и Фердинандо Галиани 1751 года включали сложные экономические анализы, а «Экономическая таблица» Франсуа Кенэ, вышедшая в 1758 году, содержала идеи, которые вдохновили недолго существовавшую, но важную школу экономистов, названных физиократами. Как уже отмечалось, в отличие от Адама Смита эти первопроходцы не создали устойчивую экономическую школу, которая строилась бы на их трудах.

Иногда в истории появлялись ученые, опередившие свое время, но их работы привлекали мало внимания и забывались, а затем их результаты заново открывали новые поколения экономистов. Например, французский математик Антуан Курно в 1838 году предложил математические методы для экономических принципов, однако в аналитический инструментарий экономистов его техники вошли только сто лет спустя, когда их независимо разработали ученые другой эпохи.

Одним из следствий влияния экономических теорий Адама Смита, разработанных в противовес теориям меркантилистов, был акцент на принижении роли денег в экономике. Этот акцент сохранялся на протяжении всей эпохи классической экономики, длившейся почти век. Понятно, что читатели часто неправильно понимали утверждения экономистов классической школы, что деньги — это всего лишь завеса, затемняющая лежащую в основе реальную экономическую деятельность, но не изменяющая ее, ведь это было противоположно представлениям меркантилистов о крайне важной роли золота, которое и было деньгами во многих экономиках. Ведущие экономисты классической школы понимали, что сокращение денежной массы может привести к снижению производства и увеличению безработицы в определенный момент[139]. Однако читателям это не всегда было ясно, а сами экономисты-классики редко фокусировали на этом свое внимание.

Давид Рикардо