Поскольку знания — один из самых дефицитных ресурсов, цены играют важную роль в экономии объема знаний, необходимых для принятия решения любым человеком или организацией. Фотографу необязательно знать законы оптики, чтобы найти эффективный компромисс при выборе объектива, тогда как конструктору объективов, знающему оптику, ни к чему знание музейных правил или изучение рынка фотографий, снятых в музеях или иных местах с ограниченной освещенностью.
В какой-то другой экономической системе, которая при распределении ресурсов полагается не на цены, а на некое должностное лицо или плановую комиссию, для эффективного распределения потребуется большое количество знаний о различных сложных факторах, стоящих даже за простым решением о производстве и использовании объектива. В конце концов, стекло применяется не только в объективах фотоаппаратов, но и в микроскопах, телескопах, окнах, зеркалах и множестве других вещей. Чтобы знать, сколько стекла необходимо выделить на производство каждого из этих продуктов, нужно больше знаний в сложных областях, чем можно ожидать от одного человека или даже группы людей разумной численности.
Хотя в начале XX века люди были преисполнены ожиданий, что экономика, координируемая ценами, сменится экономикой центрального планирования, рост и падение плановой экономики продолжались несколько десятилетий. К концу XX века даже социалистические и коммунистические государства по всему миру в основном вернулись к использованию цен для регулирования своей экономики. Каким бы привлекательным ни казалось центральное планирование до того, как оно было опробовано, опыт убедил даже его сторонников все больше и больше опираться на рынки, координируемые ценами. Международное исследование свободных рынков, проведенное в 2012 году, показало, что самый свободный рынок в мире находится в Гонконге — стране с коммунистическим правительством.
Часть II. Промышленность и торговля
Глава 5. Взлеты и падения бизнеса
Неудача — часть естественного цикла бизнеса. Компании рождаются, компании умирают, капитализм движется дальше.
Обычно мы склонны думать о бизнесе как о коммерческом предприятии, приносящем деньги. Однако это может вводить в заблуждение как минимум по двум причинам. Прежде всего, примерно треть новых бизнесов не переживает первые два года, а более половины — четырех лет, поэтому очевидно, что многие предприятия теряют деньги, причем теряют не только новые компании. Предприятия, существовавшие на протяжении жизни нескольких поколений (иногда дольше века), в итоге закрываются из-за убыточности. С точки зрения экономики важнее не то, сколько надеется заработать владелец бизнеса и оправдались ли его надежды, а то, как все это влияет на использование недостаточных средств, имеющих альтернативное применение, а следовательно, на экономическое благосостояние миллионов людей в обществе в целом.
В средствах массовой информации обычно пишут только об успешных компаниях, особенно о тех, кто преуспевает всерьез: Microsoft, Toyota, Sony, Lloyd’s, Credit Suisse. Ранее американцам рассказывали бы о сети магазинов A&P — некогда крупнейшей розничной сети в мире. В 1929 году у нее было 15 тысяч магазинов — больше, чем у любого другого продавца в Америке. В настоящее время сеть A&P сузилась до крохотной доли своего прежнего размера, а значит, промышленность и торговля не статичные вещи, а динамические процессы, где в результате неустанной конкуренции в постоянно меняющихся условиях развиваются и приходят в упадок компании и целые отрасли промышленности.
Буквально за год, с 2010-го по 2011-й, из списка крупнейших компаний Fortune 500 выбыли 26 компаний, включая Radio Shack и Levi Strauss. Такие изменения наблюдаются веками, включая перемещение целых финансовых центров. С 1780-х по 1830-е годы финансовым центром Соединенных Штатов была Честнат-стрит в Филадельфии, однако вот уже полтора столетия эту роль выполняет Уолл-стрит в Нью-Йорке, которая также сменила и лондонский Сити в качестве всемирного финансового центра.
В основе всего этого лежит роль прибылей и