Принцы-воины

Он споткнулся, зацепившись за массивный бронированный ботинок железного существа. Очки слетели с лица и клацнули, стукнувшись о металлическую ногу. Мануэль затаил дыхание, уверенный, что сейчас его настигнет смертельная хватка. Но поддельщик, казалось, ничего не заметил. Искры ткали сеть из света у него перед носом.

– Ты что делаешь? – шепнул Ксавье, боковым зрением наблюдая за Мануэлем.

Он не шевелился, опасаясь, что в любой момент может отвлечь внимание поддельщика от Искр.

– Ключ… – проговорил Мануэль, тыча пальцем в сторону ремня поддельщика.

Подняв глаза, он понял, что уже не видит ключ как следует. По сути, он вообще ничего толком не видит. Без очков.

– Можешь достать? – по-прежнему очень тихо спросил Ксавье.

Мануэль с уверенностью кивнул, перешагнул через ботинок поддельщика и сорвал ключ с ремня. Он оказался куда тяжелее, чем можно было предположить, и мальчик едва его не уронил. Поддельщик по-прежнему ничего не замечал. Мануэль выждал секунду, чтобы в этом убедиться, и пополз к остальным.

– Достал! – Он поднял ключ так, чтобы Ксавье его увидел.

– Попробуй открыть дверь! – приглушенно произнес Леви.

– Сперва забери очки, – пробормотал Ксавье.

– Но они мне не нужны…

– Нельзя ничего оставлять. Это одно из правил.

Мануэль вспомнил, что читал об этом в свитке в Пещере. Он кивнул и наклонился за очками, которые лежали у самой ноги поддельщика. На одном из стекол появилась большая трещина. Для надежности мальчик засунул очки в карман.

– Окей, – медленно прошептал Ксавье. – Теперь отпирай дверь.

Мануэль пополз к двери и ткнул ключом в скважину. Целую ужасную секунду ему казалось, что ключ не подойдет, но тот скользнул внутрь и повернулся. Замок, открываясь, щелкнул.

– Есть!

– Давайте, – сказал Ксавье. – Входите. Я за вами.

Мануэль налег на тяжелую дверь. Остальные присоединились. Дверь заскребла по полу и громко протестующе заскрипела, словно ее не открывали уже очень давно. Этот звук привлек внимание поддельщика, его голова повернулась к ребятам, а красные глаза бешено завращались, по-прежнему ослепленные световой паутиной, сотканной Искрами. Существо начало размахивать руками, пытаясь найти источник шума.

– Быстро! – скомандовал Ксавье. – Заходите!

Он развернулся, пригнувшись, чтобы уклониться от молотящих в воздухе рук поддельщика, а остальные кинулись в открытую дверь. Когда все оказались внутри, Ксавье быстро скользнул следом, на ходу выдернув из замка ключ, и плотно захлопнул дверь за собой. Ключ он для верности сунул в ботинок.

– Будем надеяться, что Искры задержат этого парня хотя бы ненадолго, – произнес он с глубоким вздохом.

Ксавье увидел, что они стоят в длинном узком помещении, вдоль стен которого расположены камеры, жутковато подсвеченные десятками зеленых ламп, свисающих с высокого потолка. Стены были заляпаны чем-то склизким и зловонным, а сам воздух пропах гнилью.

– Это тюрьма, – сказал Эван.

Эхо не повторило его голос: тяжелый сумрак этого места глушил все звуки.

– Рук где-то здесь, – проговорил Леви.

– Тут противно, – заметила Брианна. – И воняет.

– Но камер так много! – Эван покачал головой. – Как мы поймем, в которой из них Рук?

– Придется осмотреть каждую, – решил Ксавье. – Леви, ты, Мануэль и Брианна возьмете на себя эту сторону, а мы с Эваном – противоположную. Если найдете его – позовите. И лучше поспешить. Наверняка тут бродят и другие поддельщики.

* * *

Узники таращили глаза на проходящих мимо юных воинов. Некоторые из пленников были полностью металлическими, как поддельщики. Другие больше напоминали людей – только с металлическими частями тела: руками, ногами, торсом. Лодыжки и кисти рук каждого сковывали кандалы, и звук цепей, скребущих по полу, отражался от стен.

Леви переходил от камеры к камере, заглядывая в лицо каждому узнику. Свет от его нагрудника отражался в их глазах – по большей части пустых, без зрачков, словно души их покинули. Даже те, кто еще сохранил человеческий облик, тупо пялились на мальчика без тени эмоций. Другие лишь рычали или стонали. Леви они не пугали, но вызывали жалость.

Он прошел мимо очередного пленника, но затем остановился и вернулся. Этот был почти целиком металлический, только пальцы на одной руке оставались человеческими. Но глаза этого узника выглядели иначе, чем у других. Они были чувствующими, человеческими, а не пустыми и бессмысленными. Их взгляд следовал за Леви, и в нем читалось что-то вроде печали. Леви увидел на железном лице узника темные полосы и понял, что это следы слез.

Он вспомнил, как плакал сам, застряв в куполе и превращаясь в металл. Как его переполняло раскаяние из-за того, что он натворил. Спастись он не мог – мог лишь плакать.

– Эй, ребята, – тихо произнес Леви. – Кажется, я его нашел.

– Правда? – Брианна подошла к нему.

Леви заглянул между прутьями решетки, разглядывая лицо пленника.

– Ты Рук? – спросил мальчик.

Остальные собрались у камеры, а узник поднялся и побрел к ним, волоча за собой цепи. Он ухватился за прутья и прижал к ним металлическое лицо. Новая слезинка покатилась по ржавой щеке.