Принуждение пандемией

Растаял снег… Туман окрест окутал…
Нам выдался загадочный денёк…
Он всем прохожим карты перепутал,
В романе новом изложил пролог…

Идёт навстречу чудо-юдо в перьях,

Кусочек пара тащит за собой,
А в доме, где прихлопнут туман дверью,
Соседкой станет, в шубе меховой.

Гудят на улицах туманные машины,

Себя пугают и народ честной.
И не спешат по встречке лимузины,
Чтоб не попасть в конфуз очередной.

Детишки, словно сказочные гномы,

Открыв рты, смотрят на литой туман.
Пьют молоко не кружками, с ладони,
И с радостью смеются на обман.

Всё в новизну, и призраки нас водят

В тумане, в облаках, не наяву….
А с лиц людских маски внезапно сходят,
Удивлены земному колдовству!

«Война. Десант. Я помню, как с тобой…»

Война. Десант. Я помню, как с тобой
Обнялись мы перед ночной заброской.
Фотографировались, юный друг ты мой,
Мартовским вечером, весёлый малый, тёзка.

Опрятный, молодой российский парень,

Всего лишь двадцать с малым, небольшим.
Душой всегда в деревне вместе с нами,
К обману с детства был непримирим.

Шагнул в войну и смело, и отважно,

Любимую и мать крепко обнял.
Не думал о политиках продажных,
Свою задачу знал и выполнял.

Отписаны десантнику часы.

Как громко бьют московские куранты!
В минутные затишья видит сны:
Домой спешит, поправив аксельбанты.

С весной на пару. Кончилась война,

Родимый дом, сады вокруг цветут.
С родителями милая жена
К околице встречать его идут.

«Когда кувшин стоит совсем пустой…»

Когда кувшин стоит совсем пустой,
То одинок, внутри гуляет эхо.
Он полнится предписанной судьбой
Или размявшим глину человеком.

Кувшин скучает, если вдруг пустой.

С целью иной лепил его создатель.
Не должен он с монетой золотой
Являться перед нами, как стяжатель.

Кувшин не может быть совсем пустой.

Он создан для того, чтобы хоть каплю
Воды в дорогу путник взял с собой,
Чтоб душу освежить, когда ослабнет.

«Какое небо сине-голубое…»