Природа советской власти. Экологическая история Арктики

В то же время некоторые местные эксперты предпочитали использовать знания об окружающей среде Кольского полуострова, полученные на местах, с тем чтобы смягчить правительственные планы. Настаивая на том, что «наблюдения лопарей над погодой и географическими явлениями в тундре» и «над жизнью и привычками дикого и домашнего оленя» могли быть полезны советской науке, Чарнолуский описал «местное знание» так называемых «знатских» оленеводов в восточной части полуострова481. Опираясь на некоторые биологические аспекты исследований Чарнолуского, в том числе его классификационную систему разных типов оленей, один партийный деятель предложил ввести модель многоотраслевого оленеводства. Он утверждал, что «эксплуатация стада давала бы гораздо большие результаты, если бы часть его специально подобранных и подходящих для этой цели оленей культивировалась на мясо, другая часть – на шкуры, третьи были бы выделены как молочный скот, четвертые употреблялись бы как ездовые и т. д.»482 Алымов дополнительно попытался использовать эти знания, утверждая, что «каждое оленеводческое селение, каждый погост требуют, при организации колхозов, своего особого подхода». Он считал, что для увеличения численности домашних оленей оленеводческие сообщества в первые годы коллективизации должны были уменьшить число забиваемых оленей, сократить экспорт оленины и больше полагаться на дополнительные источники пропитания, такие как занятия рыболовством и охотой483. Частично в ответ на все эти опасения Мурманский Комитет Севера разработал сокращенный план для совхоза, который требовал завоза меньшего количества оленей из других частей страны и тем самым снижал вероятность заболеваний среди животных484.

Эти исследователи и преобразователи региона сыграли менее похвальную роль, позволив этническим различиям в оленеводческой экономике Кольского полуострова влиять на классовую политику. Сторонники такого подхода в Комитете Севера первоначально пытались обойти классовые различия в общинах коренных народов, ассоциируя их с примитивной коммунистической стадией развития. Однако они уступили позиции после того, как это понятие подверглось нападкам. Затем частью выбранной ими стратегии в Мурманском крае стала помощь в создании отдельных колхозов для саамов, ненцев и коми485. Начиная с 1928 года несколько саамских семей вошли в малые колхозы, включая рабочий кооператив «Саам» Воронинского погоста и «Оленевод» (позднее «Красная тундра») Семиостровского погоста486. Эти колхозы в основном существовали на бумаге и окончательно развалились после того, как оленеводы покинули места зимней стоянки весной. Тогда же власти отказались от этнического принципа в формировании коллективных хозяйств в этом регионе487. Пытаясь отстоять постепенные реформы, Скачко предложил также схему, которая отрицала классовое расслоение среди охотников и рыбаков, но при этом признавала существование кулаков среди оленеводов488. Так, те, кто владел большим числом оленей, чем предписывалось государством, объявлялись кулаками489. На практике это означало следующее: то, за что раньше оленеводов уважали, теперь становилось опасным.

Симпатизировавшие кольским саамам подчеркивали, что кулаками были преимущественно коми. Мурманское отделение Комитета Севера собирало информацию о классовом составе меньшинств, которая использовалась для раскулачивания на полуострове. Хотя Алымов не был согласен с классовым подходом к местным этническим группам, считая, что середняки были гетерогенной группой, доходы которой было трудно оценить, он был вынужден уступить. Используя собранные им данные, Алымов показал, что коми владели более крупными стадами и имели больше наемных рабочих (см. таблицу 4). Он по-прежнему поддерживал саамские методы оленеводства и выражал «единогласное мнение» «лапландцев и их русских соседей» о том, что зажиточные коми, владевшие 600–700 оленями, систематически вредили их стадам490. Эта критика оленеводов-коми с развертыванием коллективизации становилась все более яростной. Алымов докладывал, что все чаще слышал жалобы саамов о том, что происходило «самовольное занятие крупными оленеводами, преимущественно ижемцами, лопарских пастбищ», и призывал Мурманский исполнительный комитет «поставить, для срочного разрешения, вопрос о запрещении самовольного занятия оленьих пастбищ крупными стадами и о запрещении самовольного переселения оленеводов на уже освоенные места»491.