Пристрелочник

Противопоставление охоты и рыбной ловли - земледелию сопровождается идеализацией коня. Конь спорит с соколом - символом охоты - и одерживает победу. Конь гордится, что ест траву и пьет воду, а сокол хвастается, что ест конину и пьет его кровь. Они спорят - кому быть кормильцем страны (масторонь анды). Победа считается за тем, кто раньше достигает заветной березы, стоящей на краю земли. Гигантская береза заслоняет небо - понятно, что в темноте ничего не растёт. Берёзу разбивает верховный бог Нишкепаз, чтобы солнечный свет вновь стал падать на землю. В состязании побеждает конь, бегущий к условленному месту безостановочно, тогда как сокол в пути вступает в бой со стаями встречных птиц.

***

-- А тута охотники, соколики эти, верх взяли. Коней побили и потащили эту... окобылевшую лосиху к себе. В гнездо на яйца.

Шульц с большой любовью говорит о Женщине Кроу - женщине из племени арикара, некогда взятой в плен индейцами кроу, а затем отбитой у них племенем блад. У меня тут - названия племён другие. А так-то... тоже очень романтическая история.

-- Потом пришли... месячные. Не! Полумесячные! От булгар люди. Пернатые с копытными пошли к Бряхимову. И не вернулись. Она осталась одна с... со старухой какой-то. Ага. Пошла к реке по воду и попалась... ну, этим, которых ты - того. А теперь она увидела кафтан и пояс, как те, которые носила её мать. Чего?!... Во дура! Она просит пустить её домой, посмотреть на могилы предков и родных. Её имя - Мадина. И она говорит, что... э... обязательно вернётся. Врёт, конечно.

-- Почему врёт?

-- А, дык... баба же! И, эта, поганская. Язычники поганые - слова не держат. Мы - другой веры, другого языка. Для них - хуже зверей. Да они ж Инегуйше кланяются!

Последний довод Ильи Муромца показался ему совершенно окончательным и всё объясняющим. Он хлопнул себя по коленке и собрался встать.

***

Ине Гуй (Великий змей) - одна из главных позитивных божественных сущностей у эрзя.

Для славян, для христиан вообще, змея - символ зла. Змей - воплощение Сатаны. Убить гадюку - семь грехов простится. "Пригреть на груди змею" - вполне определённый образ. Мировое зло, измена, предательство, обман. "Змей ты проклятый", "змея подколодная" - ругательства, оскорбления.

У мордвы и мари змея... Злая, конечно, но...

В сказках охотник спасает змею. Она, вместо награды, начинает душить его. Заставляет вернуться домой и приняться за обработку земли. В эрзянской песне "Андям - парень единственный", змея гонит Андяма в деревню мимо пахаря. Андям слышит от старенькой лошади порицание: полный сил молодой человек отлынивает от основного крестьянского занятия - обработки земли, в то время как лошадь, прожившая тридцать лет и принесшая двадцать жеребят, "и то поле вспахала, и то поле за-бороновала". Змея щадит Андяма, ибо он бросает охоту и решает стать земледельцем, жить оседло и "хлеб-соль сеять".

Змея - наставник, мудрец. Принуждение, жестокость, к которым прибегает она для доказательства своей правоты, оправдываются народным мнением. "Мнением" - в период перехода от присваивающих форм хозяйствования к производящим.

Чтобы среднерусская змея не - кусала, "жалила", а - душила человека... У нас же не Амазония с анакондами! Но... Ибн Фадлан пишет о том, как путешествуя с Аламушем по его стране, присел на поваленное дерево. Когда путешественник встал - "дерево" уползло в лес. Может, и врёт... Но он же рядом чётко описывает другую экзотику - крайне непривычные для южанина короткие северные ночи.

"И, не пуская тьму ночную

На золотые небеса,

Одна заря сменить другую

Спешит, дав ночи полчаса".

Как и происходящие от этого проблемы в организации мусульманских молитв.

***

-- Так значит, она марийка, а не мордовка? А в чём разница?

Илья снова посмотрел на меня с глубоким сомнением. С сомнением в моих способностях к хоть какому-нибудь пониманию окружающего мира.

-- Ты чего, воевода?! Хрен от пальца не отличаешь?!

***

Нет, я понимаю, что племена восходящие к пьяноборской культуре и к городецкой - две большие разницы. Они режутся между собой уже тысячу лет. "Вечная война" между мари и удмуртами попадёт в эпосы. Попутно "городецкие" съели "азелинских". Кто не "ел" - стал мордвой. Остальных постепенно вытесняли. За Волгу, вверх по Волге. По доле съеденного получились мари (луговые), черемисы (горные), мурома и меря.

Потом с запада явились балто-скандинаво-славяне и процесс... деформировался.

И вообще - совершенно разные народы. Как поляки и немцы - индо-европейские. А эти - угро-финские. Дальше - мелочи мелкие. Типа: только луговые мари имеют накомарник в национальном костюме. Но они в этих мелочах - живут. Включая накомарники. И эти... шовыры. Хорошая вещь, кстати.

И, кстати, Китеж-град, изначально - марийский. Даже и в 19 веке наблюдатели отмечали среди ежедневной толпы православных паломников, двух-трёх некрещеных мариек, пришедших поклониться святому языческому месту.

Попандопуле эти мелочи надо знать досконально: