Приступ

Пазл. Ты его туда, а оно не лезет. Выразил эмоции факеншитом уелбантуренным и пошёл проводить очередную пересборку очередного фрагмента мироздания.

Бег с препятствиями. В ведре на голове и с гирями на ногах. Постоянно подгоняющий лёгкий ветерок. От пролетающей где-то очень рядом косы смерти.

Забавно: Степанида дожила, дождалась меня. Монумент гегемона, а слегла. Небось, на то самое ложе, где, в последнюю ночь перед свадьбой, боярин Хотеней решил сразу с двумя поразвлечься. Первого-то он резво… огулял. А меня на сладкое оставил. Я лежал тогда между смятых простыней, с нетерпением и тревогой ожидал моего… повелителя и владетеля. Волновался — как-то оно выйдет. А оно никак не вышло. Поскольку и не вошло. Все дела-заботы, труды-хлопоты, напряжение-воображение… Впустую.

Лёгкий полёт бронзового подноса. С последующим громким звоном. И… не случилось. Фактор времени. «Окно возможностей». Хлоп и бздынь. Момент — упущен, более случая — не подвернулось.

Мда… И в личной истории человека, и общей истории человечества «хлоп и бздынь» — явление постоянное. А потом кажется, что выбора не было: вот пройденный путь, и он — единственно возможный.

Увы, как не грустно осознавать упущенные возможности — моменты их реализации были.

Зато можно порадоваться неслучившимся неприятностям.

Я — про историю человечества. А не про постельные игры боярина с молоденькими рабами. Если кто не понял.

— Господине, тут дело такое… Ты епископа черниговского поймал, а местный поп на нём одежду рвал и морду корябал. Виноват, недоглядел. Повели владыку в отхожее место. А тут этот… пока растащили…

Я? Я поймал Черниговского епископа?!

Сегодня я касался двух духовных. Митрополита. Но он мёртв. Сам пульс на шее щупал. И бегающего ветхого инока в Софии. Так это Антоний Черниговский?! Такой… не по годам резвый?

Мы с Антонием знакомы. Заочно, через Иону Муромского. Прямых контактов, даже письменных, до сей поры не было. Портретов, описаний… я его себе несколько иначе представлял.

— Э-э-э… Охрим, пойдём-ка посмотрим-ка. На сортирно-пострадавшего владыку.

Ещё раз окинул взглядом открывающийся с заднего двора усадьбы вид. Такое знакомое место. Всё как прежде, как тогда. Малость постарело, посерело, покосилось… А вот вид — изменился.

За Днепром вставало солнце. Город горел.

«…Дым багровый
Кругами всходит к небесам
Навстречу утренним лучам».

Не Полтава. Надеюсь, что и «полем русской славы» его не назовут. Разве что: «торжества чести». Какой-нибудь.

«Они нас выдумают снова —
Сажень косая, твердый шаг —
И верную найдут основу,
Но не сумеют так…»

Точно: не сумеют. Так страстно резаться ради заморской шляпки с пропендулиями или права кушать кашу с маслом по средам и пятницам. Придумают себе что-нибудь похожее. Своё, «потомочное».

Новых больших пожаров последние полчаса не прибавилось: сопротивление сторонников местного патриотизма и такого же, но — идиотизма, слабело. Резня прекращалась. Вооружённый грабёж переходил в невооружённый.

Как сделать так, чтобы повтора резни не было? Чтобы утрешние союзники не стали вечерними противниками? Уж больно они себя дисциплинированно ведут.

Не-не-не! Вы не подумайте! Тотальный кровавый бардак на три километра! Но по сравнению с ожидаемым… Эдак им не три дня на возвращение в разум потребуется, а, скажем, один. В смысле: завтра смоленские сцепятся с суздальскими.

Убив Жиздора на дороге у Вишенок, я освободил смоленских князей от «домоклова меча» войны на три фронта. Киев они подомнут под себя, Волынь, без старших князей, им не страшна, Подкидыша новгородцы сами выгонят. Там свойственно прислоняться к победителю — меньше риски и, соответственно, транспортные наценки.

Короче: завтра, край — послезавтра, вся эта… шобла с кодлой… придёт нас резать. И меня лично — не в последнюю очередь. Во вторую, наверное. С учётом того, что я нахамил Благочестнику, послал Храброго и ухайдокал боярина у Стололаза.

Мда… есть куда расти: ещё двое братьев-князей необслуженными осталось.

Воинов у Боголюбского больше. Но: «кровь рюриковичей проливать — грех». В смысле: фактор внезапности, инициатива — у противника.

Есть несколько отрядов типа «ни рыба, ни мясо». В смысле: они «хищника» выбивать пришли, а не «шапку» делить. Их выбор на чьей стороне резаться зависит от мелочей мелких. Вроде: кто больше и более убедительно пообещает заплатить. После победы, конечно. Потому что заплатить прямо сейчас — бестолку. Все и так затариваются под завязку. Ещё обозы пригнать?

Днепр у Киева в 21 в. вскрывается 24 марта. Разница между григорианским и юлианским календарями… Через две недели дороги рухнут. Ледоход и водополье. Ещё месяц отсюда не выберешься.

Вышгородские, переяславские… могут что-то и нынче до дому потянуть. Соответственно, подкупо-способны. А уже новгород-северские или, тем более, полоцкие…