Приступ

Надо сказать, что оснований для раздражения у него было полно. Такому любителю и «насадителю» порядка, каким являлся Андрей, видеть феодальную армию на марше… до рвоты. Помимо бардака и несуразностей, свойственных движению войск и в Новое время, а здесь просто запредельных, его бесило нарушение иерархии.

У себя он хозяин. Отвечает за всё. Вплоть до прямого канала связи с Богородицей. Его приказ — обязателен для всех. Абсолютные права с абсолютной ответственностью. Ответственность он принял на себя сам. А права «выгрызал» тяжкой и кровавой повседневной работой.

В походе… Его все слушают. Но не слушаются. Приказать городовому полку Овруча взять Гончары он не может. Он может приказать сыну Искандеру, чтобы тот попросил «братана» Рюрика Стололаза, что бы тот приказал тысяцкому Овруча взять Гончары. А если тот — дурак, то снять его нельзя.

А уж убедить кое-каких жмудян не жечь Кожемяки… И подобных ситуаций — каждый день пачками.

Всякий день — совет. На котором «советуются» не только полтора десятка князей, но и их наибольшие воеводы. У каждого — свой. Ещё: командиры отрядов, которые без князей. Полоцкие, князьями посланные, «чёрно-клобучные», князя своего продавшие, черниговские, мимо воли своего князя пошедшие…

«Ноев ковчег». Все ноют. Кому корму мало, кому место не по чести. «Кому — хлеб чёрствый, кому — жемчуг мелкий». Каждой твари — по паре. «По паре» не в гендерном, а в служебном смысле: каждый отряд представляют, как минимум, двое.

Кроме князей и воевод, три епископа: Смоленский, Ростовский и Переяславльский. Эти — вообще толпами. У каждого свой… архи-мандрит. Следом — мадрит, но не архи. Какие-то… прото-попы, квази-попы и гиппо-диаконы. Все длинногривые, долгополые и продолжительно-речистые.

Князья своих пастырей потащили. Для «словом божьим слова княжеского истинности подкрепления».

Как же можно без благословения владычного? — Всяк совет с молитвы начинается и ею заканчивается. Вердикт принимается консенсусом. С одобрения «отцов духовных». Всякое решение перед битвой проговаривается, всесторонне и многократно обсасывается. Как крестьяне землю делят: «удивительно умно». Договариваются не только где кому становиться и когда атаковать, но и, обязательно, как трофеи делить будут.

«Одна голова — хорошо, а две лучше». А тридцать три? Так «хорошо», что хоть волком вой?

Хорошо, когда в войске один князь. Тогда и наибольший воевода — один. Воевода командует — князь кивает, подтверждает: пра-авильно говоришь, пра-авильно.

Здесь и князья толпой, и часть командиров имеют от своих, не пришедших сюда князей, «особые полномочия».

Боголюбскому, который с юных лет ничьих советов, чужих указаний не терпел, который часто поступал не только против мнения других князей, но и против воли отца родного… всё это — бешенство постоянное.

При том, что поход, вроде бы, в его пользу. Это же его в Великие Князья ставить идут, это ж за его бармы люди холод-голод терпят, кровь свою проливают.

Рявкнуть, построить — явить неблагодарность. Приходится изображать из себя «свадебного генерала». Благостный символ светлого будущего и торжества справедливости. А он-то — реальный генерал, кавалерийский. Кипящей злобой от своего вынужденного «символизма».

Глава 556

— Здрав будь, государь. Поклон все честной компании.

Кивок Боголюбскому, общий кивок остальным.

Как вошёл, так и понёс. Я. По кочкам. Этикет с вежеством.

Есть нормы, формулы как здороваться с «благородным собранием». С таковым же, но с вкраплением обкорзнённых. Приветствие должно быть длиннее, умильнее и низкопоклоннее. И тут — Ванька Лысый. Вошёл — не перекрестился, к святым иконам — не приложился, святым отцам — не поклонился. Басурманин? Поганый? Еретик? — Хуже: чуженин хренообразный. Чужее Тугарина. Одно слово: папандопуло.

Слово — одно. Но оно аборигенам неизвестно. Вот они и бьются-мучаются. Хочется поименовать. А нечем.

Отдельно: кто кого как поименовывает.

Князья между собой — по имени. Типа, демократично:

— Мы с тобой — родня, рюриковичи, чего нам меж собой чваниться?

Переход на имя-отчество — признак отдалённости, официоза. Можно по степеням родства: стрый, вуй, брат, братан, племяш.

Боярин к князю: княже, господин. По имени-отчеству. Официально, прилюдно: с добавлением титула. Титул бывает обычный, короткий и парадный, полный. Чем длиннее используемый титул, тем больше хочет именующий.

«Ой ты гой еси! Да распресветлый князь Суждальский, да Ростовский, да Владимирский, басурман сокрушитель, поганых истребитель, земли Русской устроитель, веры нашей православной защитник и светоч, Андрей, сын Георгиев, внук Владимиров…» — вотчину просить будет. Или деньгами много.

Боярин к слуге, простолюдину: по имени в уменьшительной форме. Прошка, Ванька… «Мужик» — это уменьшительно. Так-то — муж.

Бояре между собой… О-ох.

Полный боярский титул спроста не выговорить: младший помощник третьего сотника хороброй дружины славного светлого князя Затурлыцкого христом богом спасаемого Святополка Ярополчича честной боярин Елпидор Заподкидышевич…

Поэтому урезают. В меру своего понимания соотношения статусов.