Присутственный день в уголовной палате

А, ну, так хорошо. Главное, чтоб были доказательства!.. (подписывает и берет еще приговор). Сколько их, приговоров-то! Этот о чем? «О воровстве из амбара муки» (свистит). Ну, этот не интересен... Ах, боже мой, кстати вспомнил! (звонит, входит вахмистр). Спроси у Крикунова записку по делу Кондратьевой (вахмистр уходит). Просила меня кузина моя...

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

(продолжая писать).

Дарья Савишна?

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Дарья Савишна. Дело у ней есть в палате, человек ее в краже попался. Так вот она и просит: нельзя ли его не наказывать, а оставить в подозрении, знаете, чтобы человек-то не пропал даром, чтобы она могла его с зачетом в солдаты отдать.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

И дело.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Конечно, дело, не нами, так ею, все же наказан будет. Но я ее сначала-таки постращал, ха, ха, ха! Нет, говорю, кузина, не надейтесь; у нас Фемида слепая, беспощадная, у нас только и слышно, что розги, плети, Сибирь, каторга! А она (передразнивая ее): «Ах, какие ужасы, ах, какой ты, говорит, cousin infernal[14]!..» (входит вахмистр, подает бумагу. Алексей Александрович, взглянув на бумагу). Вот тебе и infernal! Прошу покорно, совсем не то сделал, что я приказал. Я велел ему сделать записку из дела, да подвести законы так, чтобы выходило подозрение, хотел кузине показать, а он, черт знает, что нагородил; не то, совсем не то! (вскакивает).

СЕКРЕТАРЬ.

(встав с места).

Вы бы изволили это мне поручить; где же ему с этим сладить?

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

У Вас и без того дела много... Впрочем, Вы-таки этим займитесь... Но я распеку его, распеку-с, порядком распеку... этого оставить нельзя (уходит в канцелярию, где вслед за тем слышится его голос).

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Вишь, как расшумелся, хе, хе, хе!

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

(возвращаясь на свое место).

А все Вы, Семен Иванович, балуете их не в меру... (Секретарь уходит в канцелярию, Семен Иванович пишет, Алексей Александрович подписывает. Молчание, скрип перьев).

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

(продолжая писать).

Встретил я вчера Андрея Семеныча, вот что к нам в председатели баллотировался, хе, хе, хе! Сердит больно на Александра Матвеича! Ну, ведь и то сказать, председателем ему бы надо быть, а не Александру Матвеичу.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Что и говорить! Я ведь ему на выборах и шар белый положил.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Ну, да что прикажете делать! Дворяне не захотели. Конечно, Александр Матвеич хлебосол и с губернатором приятель, и всякие обеды устроить мастер, и по клубу-то полезен, ну, и денег-то у него побольше... а Андрей Семеныч, хоть дока, да скупенек немножко.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Зато человек просвещенный. Ведь между нами сказать (оглядывается), что такое Александр Матвеич? Только что богат, а ведь без всякого образования, нигде не воспитывался, даже в Петербурге не был, послужил где-то годика два, в каком-то пехотном полку, да и вышел в отставку.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Нет, не совсем так, он служил и уездным судьей три года.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Экая важность! судьею! Нет, тут всему виною его богатая женитьба. Ведь бывает же некоторым такое счастье! Будь у меня деньги, так я бы был председателем получше его, право! Поверите, Семен Иванович, иной раз просто совестно за него делается. Намедни я был как-то вместе с ним на вечере... Повели речь о литературе, о Державине... он глаза так и выпучил; заговорили о Ломоносове, он и речь заминает.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

Ну, батюшка Алексей Александрович, это еще не беда, ей богу, не беда. Этого в нашей должности не требуется... А человек он все-таки добрый, право!

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Как не беда! Вы, например, Вы хоть сами литературой не занимаетесь, но Вы заседатель и из заседателей выше не метите... а ведь он, как хотите, ведь он все-таки председатель.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ.

А умеет-таки пыль пустить в глаза, нечего сказать, мастер. Вот посмотрите, послезавтра царский день — как он разрядится, мундир всегда новый, золото так и горит, штаны белые с лампасами.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Что ж, что золото горит?.. Наружный блеск один, только это и есть! (с негодованием махнув рукой). Э! да что говорить: Калигула!

«Калигула, твой конь в Сенате[15],
Не мог сиять, сияя в злате,
Сияют»...

ЯВЛЕНИЕ X

Входит секретарь и подносит лист бумаги Семену Ивановичу.

СЕКРЕТАРЬ.

Потрудитесь подписать, Семен Иванович, один указ. Забыл подать Вам прежде. (Семен Иванович берет указ и подписывает).

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

И мне подписать?

СЕКРЕТАРЬ.

Нет, достаточно одной подписи.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Это о чем?

СЕКРЕТАРЬ.