Привет эпохе

Мумин Аширов вернулся домой с фронта, после тяжелого ранения и трех месяцев госпиталей, зимой сорок третьего года. Когда-то пацаном он помогал отцу выпекать в глиняной узбекской печи – тандыре лепешки. Эта случайно припомненная деталь его биографии сыграла решающую роль. Фронтовика назначили директором хлебного магазина. Правда, самого магазина не было. Его предстояло построить. Сначала он сколотил его из листов покореженной фанеры, Летом, по вечерам, месил из глины кирпичи и по осени, соседи помогли, поднял стены, покрыл рубероидом крышу. Так с тех пор магазин и стоял на рынке. Мумин Аширов был его директором, продавцом и даже грузчиком. Начальство из райторга фронтовика уважало, но считало, что расширять ассортимент этой убогой «торговой точки» – только зря продукты переводить. Продает по утрам свежий хлеб – и на том спасибо.

Написать в газете про Мумина Аширова мне запретили категорически. Но справку о нем я все-таки подготовил. Редакция направила ее в министерство торговли, а поскольку гроза, поднятая Ельциным, к тому времени уже утихла, Мумина в занимаемой должности, без шума и пыли, восстановили.

С Борисом Николаевичем Ельциным я встретился много лет спустя, брал у него интервью, но это совсем другая история.

ПРОПАВШАЯ ЗВЕЗДА

К 40-летию Победы в Великой Отечественной войне в центре Ташкента установили громадную витрину с портретами всех узбекистанцев – Героев Советского Союза. Через пару дней после этого в редакцию пришел мужчина и заявил:

– Мой старший брат, он погиб, тоже был Героем Советского Союза. В сорок четвертом к нам домой пришел военком района и вручил грамоту с указом о присвоении брату звания Героя Советского Союза посмертно. Я этот момент хорошо помню и по сей день. Но в 1966 году наш дом во время землетрясения был разрушен, начался пожар, все документы сгорели, в том числе и грамота Героя. Куда я только не обращался, никто этим делом заниматься не хочет, видно, мне просто не верят.

Из дальнейшего рассказа выяснилось, что военком, вручавший грамоту, был фронтовиком-инвалидом, потерявшим на фронте руку. Жив он до сих пор, на пенсии. Я разыскал его, напросился на встречу. Пожилой уже человек, он отлично помнил эпизод со вручением грамоты. Собственно, в его районе это был единственный такой случай, потому и запомнил. К тому же он рассказал мне, что погибший на фронте Михаил Меш до войны был хорошо известен любителям спорта.

Забрался в архивы спорткомитета и тут выяснилось, что Михаил Меш был чемпионом Советского Союза по боксу 1940 года. В 1941 году он поступил на ускоренные курсы красных командиров при Ташкентском военном училище имени Ленина, в ноябре сорок первого отправлен на фронт. С сорок третьего письма с фронта от Мики (так звали его друзья и родные) перестали приходить. А год спуцстя военком района пришел к его матери и сообщил ей скорбную весть о гибели сына и вручил грамоту Героя.

Вроде, все и сходилось, а следов никаких и с какого конца браться за это дело, не имел ни малейшего представления. В газете я тогда вел, в том числе, и оборонную тему и, встречаясь в Москве с прославленным диктором Юрием Борисовичем Левитаном, рассказал ему об этом случае. Левитан-то и посоветовал мне как следует порыться в Подольском архиве министерства обороны СССР. Допуск в архив мне оформляли месяца три, не меньше. Наконец, я попал в святая святых армейской истории страны. Но поиски ни к чему не привели. Создавалось такое впечатление, что военнослужащего по имени Михаил Меш вообще на фронтах Великой Отечественной не было вовсе. В общем, Мика исчез бесследно. Но репортерскую удачу, которую частенько приносит никто иной, как Его Величество Случай, со сетов сбрасывать нельзя. Повезло и мне.

Рядом со мной за архивным столом несколько дней кряду работал пожилой человек, явно ветеран, пришедший однажды в военном мундире с погонами полковника. В курилке мы разговорились. Он-то мненя и надоумил.

– Ваш пропавший мог служить в разведке и звание Героя получить во время выполнения задания командования особой секретности. В таком случае, его указ не публиковался в «Известиях» и не входил в открытые ведомости Президиума Верховного Совета СССР. Для этой категории военнослужащих были особые, закрытые ведомости. Но получить их вы не сможете без специального допуска.

– А трудно получить этот допуск?

– Да почти невозможно, – ответил полковник, но тут же меня успокоил. – Но я вам помогу. Мне, знаете ли, приятно, что молодежи не безразлична наша история. Вернуть стране героя – дорогого стоит, – несколько торжественно завершил отставной полковник и добавил шутливо, – тем более, что погибший был моим тезкой.

Михаил Трифонович действительно помог мне грамотно составить все необходимые запросы, сам, не считаясь со временем, ходил по инстанциям и через полгода я снова вернулся в Подольский архив. Под руководством Михаила Трифоновича, который блестяще ориентировался в расположении архивных документов, мы уже на третий день обнаружили документы о посмертном присвоении звания Героя Советского Союза лейтенанту-разведчику Михаилу Мешу.

ДЕЖАВЮ