Привет эпохе

Постановление ЦК КПСС было многостраничным и абсолютно невнятным. Сиим постановлением предписывалось – неизвестно, правда, кому – немедленно установить прочные шефские связи и усилить культурно-воспитательную работу на морских судах загранплавания, носящих имена и названия союзных республик. Чего это такое и с чем следует есть, в постановлении указано не было, но в союзные республики поступила директива немедленно издать постановления собственных центральных партийных комитетов. Партия строптивых и непонятливых не терпела, на местах действовали по принципу сказано – сделано, постановление ЦК компартии Узбекистана приняли незамедлительно. Выяснили, что в Черноморском морском пароходстве есть теплоход «Узбекистан», над которым, судя по всему, и предстояло шефствовать. Курировать шефские связи поручили редакции газеты, в редакции координатором назначили меня, как самого молодого сотрудника. В Москву и в Одессу пошли соответствующие документы, о шефских связях тотчас забыли: сколько их тогда выпускалось постановлений, на которые нужно было реагировать, но вовсе не обязательно было выполнять. Решили, что тот самый случай.

Через месяца три получаю я увесистый конверт с эмблемой Краснознаменного Черноморского морского пароходства. В конверте была целая куча многостраничных анкет и сопроводительное письмо. Из письма я узнал, что пароходство целиком приветствует и одобряет мою кандидатуру в качестве шефа теплохода «Узбекистан» и просит заполнить соответствующие документы, дабы я мог беспрепятственно осуществлять свою высокую миссию непосредственно на теплоходе «Узбекистан», совершающем загранплавания. Анкеты я заполнил, легкомысленно об этом снова позабыл, однако через полгода меня уведомили, что все необходимые документы оформлены и – добро пожаловать на теплоход «Узбекистан».

«Врата широких возможностей» открылись внезапно передо мной. В те годы турпоездка в социалистическую Болгарию или Румынию была событием исключительной важности и сложности, а тут передо мной открывалась перспектива загранкруизов. И возопили мои коллеги, считая, что сие есть недопустимое легкомыслие, что поездка на подшефный теплоход должна стать актом высочайшего поощрения за беззаветный труд на благо Отчизны. Из Ташкента в Одессу полетела депеша, извещающая, то только лучшие из лучших будут впредь удостоены высокой чести посещения теплохода. Ответ себя ждать не заставил. Руководители пароходства сообщали, что оформление в загранплавания представителя республики – процесс исключительно сложный, а посему кандидатура журналиста Якубова в качестве шефа теплохода «Узбекистан» утверждена на пять лет. Вот, дескать, через пять лет присылайте своих передовиков.

Пятнадцать лет продолжалось мое шефство над моряками, с которыми побывал я во многих странах. Чем мог, помогал, выбивал в различных госорганизациях Узбекистана фондовые материалы для ремонта и реконструкции судна, организовывал круизы жителей Узбекистана на подшефном теплоходе. Одним словом старался сделать все, что мог, дабы не быть для моряков обузой.

Гром грянул внезапно, случившееся ЧП отнесли к разряду чуть ли не государственного преступления. Находящийся на отдыхе в Сочи один из секретарей ЦК Компартии Узбекистана увидел на причале теплоход с родимым названием и возжелал немедленно его посетить. Доложили капитану, тот радушно спустился по трапу, дабы лично поприветствовать столь высокого гостя. Секретарю ЦК организовали скоренькую экскурсию по теплоходу, потом накрыли стол. После обеда капитан предложил гостю оставить запись в книге отзывов почетных гостей. Ох, не знал, видно, мастер, что с книгой отзывов связана целая история, которую из уст в уста передавали мореманы.

Позволю и я себе эту историю пересказать, тем более, что слышал ее, можно смело сказать, из первых уст. С буфетчицей Анной Михайловной Камбуркаки познакомился я на теплоходе «Узбекистан», где она обслуживала кают-компанию. Анна Михайловна была человеком предприимчивым, прославилась на весь Черноморский флот тем, что умудрилась однажды сухумские мандарины продать в Греции и историей получения своей одесской квартиры. Некогда ходила она в рейсы на трансконтинентальном теплоходе-красавце «Одесса», где однажды совершал круиз Алексей Николаевич Косыгин. Анна Михайловна была приставлена к председателю советского правительства персональной буфетчицей. Зная длинный язык своей буфетчицы, капитан Анну Михайловну строжайше предупредил:

– Аня, сволочь, сболтнешь хоть слово – сгною. На пароходы будешь до конца дней своих с берега смотреть.

И Анна Михайловна крепилась, но молчала. В последний день круиза Косыгину подали книгу отзывов почетных гостей. Ему захотелось персонально выразить благодарность капитану и буфетчице, которая была столь расторопной за все время его отпуска. Написав несколько лестных слов в адрес капитана, Косыгин обратился к буфетчице:

– Анна Михайловна, а я ведь до сих пор вашей фамилии, к своему стыду, не знаю. Вы фамилию мне скажите, я хочу вам благодарность вынести.