Привет, Яга!

— Ненавижу твой преподавательский тон! — Ершистое настроение возникло, но быстро испарилось, здесь орать и топать ногами просто не хотелось. Мир был другой, я тут была другая. Темная Сторона всегда давала возможность подумать перед ответом. — Слушай, — продолжила я уже спокойнее, — правда не знаю, где успела накосячить, но мы же сделали главное, возраст тебе вернули. Давай хоть этому порадуемся, что ли?

— Да, правда. Радуюсь! — Мне показалось, будто я разговариваю с механической куклой.

Он встал и прошелся по крыльцу, разминаясь. Было сложно привыкнуть к его новому виду. Теперь Василий стал тоньше и гибче, чем в сорок, но ощущение огромной физической силы пропало. Этот его возраст меня смущал, тем более, что новую одежду в запаре мы так и не сотворили, а обрывки старой выглядели слишком уж живописно. Он мне напоминал кого-то…

— А знаешь, ты сейчас на Тарзана похож, — попыталась я пошутить.

— На кого? — не понял Васька.

— А, ну, на Маугли, — нашла я более знакомого для него персонажа.

Парень оглядел себя, кажется, понял намек и быстро сел рядом. Выглядел он дерганым. Кажется, все эти скачки по возрастам для него проходили не так легко.

— Ты как… себя чувствуешь? — Мне стало страшно, вдруг с ним что-то не так после мертвой воды.

— Да нормально. Не юли! Зачем ты дала Шипу обещание?

Наконец стало понятно, чего он так разошелся. Я даже рассмеялась, но быстро заткнулась, когда услышала хриплое старушечье кудахтанье.

— Блин, напугал, я думала, что-то серьезное!

Василий посмотрел на меня внимательно.

— Все очень серьезно. Ты просто…

— …ничего не понимаю! Ну да, опять эта песня. Сколько можно-то?

— Сколько будет нужно! Научись уже думать вначале, а потом говорить!

Слова казались обидными, но между мной и ими в Темном Мире как будто существовала подушка. Обижаться было лень, ведь я жила на свете так долго, что все эмоции успели выгореть, истлеть. Да и выговор от «внучка» звучал наполовину комично. Вот когда он меня ругал в виде преподавателя — это казалось действительно страшно. А теперь… Мне совсем не хотелось заводиться.

— Ну не сердись! Это же Шип! Ну да, брякнула про «твою должницу». В чем проблема? Чего он может с меня потребовать? Тонну шоколада?

Василий затряс головой.

— Обещание долга — один из самых серьезных обетов, — начал он объяснять мне горячо. — Ты теперь будешь вынуждена исполнить первое желание Шипа. А какая блажь ему в голову взбредет, кто знает?

— Ну, Шип же хороший, он вообще-то наш. У нас типа… служит.

— Служит… Этот банник слишком много знает, как я погляжу. Помнишь, когда он в первый раз пришел, слова верные произнес для поворота. Много сущностей у нас сами избушку вертели? Все стучатся и ждут. И, кстати, Шип раньше так никогда не делал. Я его давно знаю, лет сорок уже.

Я задумалась.

— Тоже мне слова. У нас их каждый ребенок с садика знает. А Шип… Ну, может, просто сообразительный такой. Вредить же он нам не будет? Хотя, если случайно… Давай просто придем и спросим, чего ему надо, этот чудик сразу запросит шоколад, купим опять кучу вкусняшек, и все дела, пусть обожрется.

— План слабый, но можешь попробовать, — проговорил Василий, поднимаясь. — Пошли, а то досидимся до рассвета.

На небе уже полыхали космы черных лучей. Шумная НеЖизнь вокруг начинала проявляться все сильнее. Я тоже поднялась, схватившись за шаткие перила.

— Уж помог бы бабуле… сынок! Вишь, стара стала.

Васька придал мне ускорение легким ударом по спине.

— Иди уже, старая карга!

— Слышь, я и палкой могу!

— Пошли, старушка-веселушка.

— Тебе-то хорошо, сейчас завалишься и можешь дрыхнуть весь день. Я тоже хочу быть котом…

Меня прервал звук. Шаги. Шлепанье. Капли воды по сухой пыли. Запах тины и водорослей. К избушке шли русалки.

Мы с помощником остановились на крыльце и смотрели, как они выходят из леса, не отбрасывая теней в первых лучах Черного Солнца. Трое девушек в длинных рубахах. Эти выглядели немного получше, чем та, первая. Мертвячки конечно, но хоть шли нормально, по дороге.

— Рано они в этом году проснулись! — пробормотал мой помощник.

— Чего? — не поняла я.

— Говорю, рано они прут. Что потом будет? — пояснил Василий.

Дождавшись, когда русалки подошли ближе и обратили к нам белесые глаза, он строго спросил:

— Кто такие и куда идете?

Одна из девушек вышла вперед и тихо ответила:

— Русалки… Мавки… Девы Вод… зови как хочешь. Идем под Белым Солнцем поиграть. Пора наша пришла.

Голос у нежити был хлюпающий. Я с отвращением заметила, что иногда из открытого рта вместе со словами выливается вода.

— Рано вам! Возвращайтесь назад, — сказал Василий и передвинул меня к себе за спину. — А ну-ка, кыш пошли! — громыхнул он неожиданно.

Русалки в ответ зашипели, забулькали недовольно, но больше приближаться не стали. Повернулись и пошли прочь. Я с облегчением на секунду уткнулась лбом в широкую спину.

— Чего это они? Противные такие!

— Посмотришь на них потом — удивишься, — зло проговорил Василий.

— А зачем они лезут на Светлую Сторону? — спросила я.

— Проснулись, вот и лезут. Руслии скоро, Семик, — объяснил мой помощник как всегда загадочно.

— Не поняла в конце…