Привет, Яга!

Хороша ль, плоха ли весть, —

Докладай мне все как есть!

Лучше горькая, но правда,

Чем приятная, но лесть!

Только если энта весть

Снова будет — не Бог весть,

Ты за эдакую правду

Лет на десять можешь сесть!

(Леонид Филатов, «Про Федота-стрельца – удалого молодца»)

Солнечное утро застало меня врасплох. Яркий луч светил прямо в один глаз, да так, что он нагрелся, а другой при этом оставался прохладным. Не просыпаясь до конца, я задвинула голову полностью в тень. Прислушалась к звукам весеннего леса. За окнами верещали птицы, как будто их резали. За пару стен от меня возился за своей печкой Шип. Он всегда шуршал сухими ветками и погромыхивал железками. Мне чего-то не хватало в утреннем хоре.

Смутное беспокойство заставило встать и пошаркать на кухню. Точно. Здесь никто не шкворчал вкусненько и не гремел сковородкой, не напевал фальшиво и не лил воду. Я огляделась. Кот Васька сидел на высоком табурете и внимательно глядел на меня.

— Привет. Ты как?… — Вопрос повис в тишине.

Налила в чайник воды и поставила на плиту. Руки почему-то саднило. Повернув ладони к свету, я удивленно ухнула — ладони были содраны, как после тяжелой работы. Ссадины уже засохли, но было очень неприятно. Однако обращать внимания на такие мелочи сейчас не хотелось.

— … Есть будешь?…

Кот продолжал на меня смотреть.

Я бросила на стол нож, и он брякнул в тишине слишком громко.

— … Так, ладно. Обойдусь без завтрака. Мне надо рассказать. А то вчера не успела.

Василий наконец-то заинтересовался и мявкнул что-то коротко в ответ.

Присев на соседний табурет, я начала объяснять:

— Я там была… Ну, в парке… Молчи, не перебивай! Знаю, что не надо было. Но мне очень надо было. Позвонить маме. А тут телефон не ловит нифига. Ну, сижу на скамейке, а тут этот препод пришел. Про него все рассказывали, слышал? Он из комы типа вернулся, ну, или проснулся. Очнулся. Он, вообще, прикольный дедуля, и мы его знаем. Это он переходил с Той Стороны, когда эти злыдни разбежались, помнишь? Только как он мог, если в коме лежал? А теперь он почему-то ничего не помнит. Я сказала ему, что на заочном учусь. А тут — бац. И приходит его племянник. И ты знаешь, кто это? Не догадаешься. Да, лучше и не надо тебе догадываться. В общем, это тот тип… Ну, который оборотень… Змея который. Понял?

Кот так резко подпрыгнул вверх и заорал, что я выронила из рук чашку, которую вертела все это время. Васька, как бешеный, начал метаться по комнате. Не сразу я сообразила, что он ищет мою палку. Нашли мы ее в дальнем углу. Мой помощник попытался схватить толстую деревяху зубами, но у него не вышло, ведь он был не собакой крупной породы, а котиком. Понятно, сейчас на Той Стороне мне опять выскажут много интересного.

— Погоди. Одну минуту! — проорала я, и убежала в свою комнату.

Важное дело требовало немного времени, но нужно было сосредоточиться. Я поднапряглась, представила нового Василия, которого увижу очень скоро, и быстренько создала для него джинсы и футболку. Самые простые, заморачиваться некогда, да и ему, похоже, было все равно, что на себя надевать. Но это в любом случае лучше, чем его разорванная маленькая одежда.

Ровно через минуту я, наконец, смогла услышать человеческую речь.

— Ты абсолютно безответственна! Разве так можно? Почему не сказала? Они могли похитить тебя…

Прекрасно понимая, что помощник прав, я мысленно отключилась от этого потока, давая ему возможность выговориться.

… — но за одежду спасибо.

«О, вроде можно подключаться обратно».

— Да не за что. Носи на здоровье.

Василий ушел за полуразрушенную стену и, сопя, стал там одеваться. Когда он вышел, я поняла, что с размером угадала, но с материалами — не очень. После поворота джинсы выглядели так, будто побывали в руках дизайнера-маньяка. Их покрывали мелкие дырочки и хаотичные пятна, но носить еще можно было. А вот футболка подгуляла. Тонкий хлопок почти рассыпался. Плохо он, значит, хранится. Буду знать. А одежде ковбоев, и правда, сто лет — сносу нет.

— Что это? — спросил Василий, теребя в руках тряпочные остатки.

— Это футболка твоя. Была. Лет сто назад. Ходи пока так. Потом еще чего-нибудь сделаю, посинтетичнее. У тебя аллергии на синтетику нет, она вроде не разлагается со временем?

— Не заговаривай мне зубы!

Я украдкой глянула на свой полуразвалившийся наряд и в душе порадовалась, что ткань еще как-то держится. Лохмотья, конечно, но приличия не нарушают.