Привет тебе от меня из 1942-го года

Эдик пролежал целую неделю, прежде чем смог встать и передвигаться. Таисия представила его своему обожателю как племянника, сказав, что сестра тяжело заболела и поручила сына ей. Видевший до этого немцев только издали и только солдат, Эдик сейчас пристально смотрел на незнакомца, безукоризненная опрятность в одежде и отличная выправка которого сразу бросались в глаза. Не совмещался этот образ галантного офицера с тем, что наделала целая армия его соотечественников и таких же офицеров.

Загадкой было, как в одном человеке одновременно могут уживаться расположение к одним и абсолютная безжалостность к другим. Эдик слышал от мамы и от Анфисы о том, что делали немцы в городе, но представить, что этот чистюля прибыл в чужую страну для того, чтобы своими холёными руками убивать людей, было сложно. До оккупации мальчик очень много раз слышал от людей слово враг. Грозный голос из репродуктора постоянно убеждал: «Враг будет разбит, победа будет за нами!

Перед мальчишками во дворе Эдик хвалился и говорил, что его папа сражается с врагами, так ему сказала мама. Значит, человек напротив – враг, он пришёл убивать не только людей, но и его отца тоже. Офицер заметил настороженный взгляд Эдика и напряжение в его позе. Эдик ухватился руками за спинку стула, было видно, что он с силой давит на стул. Что-то происходило в душе маленького человека, его переживания проявлялись внешне. В семь лет можно уже понимать некоторые вещи. Офицер, в свою очередь подумал, что поведение мальчика обусловлено страхом. Этот надменный человек привык к тому, когда один только вид немецкого солдата приводил в состояние страха, полмира трепещет перед силой немецкой армии, что говорить об этом недоростке.

Разрядила обстановку Таисия, она поставила на стол тарелку с бутербродами и подошла к Эдику. Обняв его за плечи, мягким голосом сказала:

– Господин офицер ничего не сделает тебе плохого. Сейчас будем пить чай и говорить о музыке, которую любят все, музыка делает мир прекрасным.

Непривычным было для Эдика слово господин, ничего подобного он раньше не слышал. Эдику было непонятно и одновременно обидно, почему человек напротив имеет такую сильную власть над другими. Офицер говорил особым тоном, будто он был во всём прав, и его должны слушать, в противном случае он может наказать, оружие было при нём. Офицер что-то объяснял Таисии на ломаном русском, но Эдик отвлёкся от его слов, всё своё внимание переключил на другой предмет.

Он следил за тем, как немец ухоженными руками взял со стола маленькую серебристую вещичку, раскрыл её и вытащил из неё сигарету. Кожаные перчатки, аккуратно положенные вместе с фуражкой на комод, обилие значков и всяких нашивок на форме офицера раздражало Эдика, а тут ещё этот блестящий портсигар, казавшийся предметом роскоши. Всё у них предусмотрено было не только для удобства, но и для того, чтобы произвести определённое психологическое давление, показать своё превосходство. Кажется, об избранности немецкого народа и говорил офицер.

Бутылка рома, которую Таисия поставила на стол, видимо, была принята ею тоже в качестве презента. Шла война, но немцы не забывали о своих удовольствиях и развлечениях. Сейчас этот немец был настроен на приятный отдых. Ему повезло, он служил в подразделении, которому было поручено следить за сохранением порядка в городе. Это намного лучше, чем непосредственно участвовать в боевых действиях, потому можно было позволить себе расслабиться.

Таисия лукаво посмотрела на своего гостя и пропела своим чудным голосом:

– А теперь ответь дружок, всегда ли ты готов выполнить мой приказ?

Затем ниже тоном, исполняя мужскую партию:

– Если ты прикажешь, то готов без лишних слов море переплыть тотчас.

А дальше её голос наполнил комнату волшебными звуками, от которых таяло сердце и хотелось просто жить и слушать эту нежную мелодию, которая уносила тебя в далёкие края. В тех краях жила красивая сказка. Это была одна из арий оперетты Имре Кальмана «Баядерка», так полюбившейся зрителям до войны:

Когда ты здесь, конец тоске. Твоя рука в моей руке…

Цветущим кажется весь мир земной, когда ты рядом, рядом со мной.

Лицо важного гостя расплылось в искренней улыбке. Понимал ли немец полностью весь текст, Эдик не знал. Но он сам чувствовал, что музыка может сказать больше, чем слова. Его детское сердце трепетало, среди всех ужасов войны оказалось маленькое место для чуда.

Таисия вдруг оборвала пение, налила в рюмку немного рома и произнесла с горечью:

– Я пою о любви в то время, когда идёт война. Война – это ужасно и бесчеловечно!

Офицер начал что-то говорить ей на немецком, она рассмеялась и перевела Эдику:

– Вольф обещает увезти меня с собой в Германию, когда закончится война. Сказал, что с таким роскошным голосом, как у меня, меня там ожидает большой успех.