Прививка для императрицы: Как Екатерина II и Томас Димсдейл спасли Россию от оспы

Императрица, правившая гигантской редконаселенной империей, целиком и полностью согласилась с ним. «Россия не только не имеет довольно жителей, но обладает еще чрезмерным пространством земель, которые ни населены, ниже обработаны. Итак, не можно сыскать довольно ободрений к размножению народа в государстве», – писала она еще в «Наказе»{31}. По сути, в своих рассуждениях Томас ломился в открытую дверь – вскоре после восшествия на престол Екатерина сделала улучшение общественного здоровья одним из важнейших элементов своих социальных реформ и с тех пор неизменно придерживалась этой позиции. Она уже начала претворять в жизнь амбициозные планы, направленные на распространение системы должного медицинского ухода не только в армии, но и среди гражданского населения всей России, на то, чтобы готовить больше российских врачей, вместо того чтобы приглашать медиков из-за границы, а также на то, чтобы учреждать лаборатории и аптеки по всей империи. Томас лично наблюдал, как действуют новые правила, введенные Медицинской коллегией: они призваны были контролировать цены на лекарства, а кроме того, требовали, чтобы все врачи и хирурги проходили экзамен, прежде чем им позволят практиковать[322].

Сама прививочная практика еще до царской прививки завоевала в России доверие: здешние медицинские элиты (часто их представляли люди, родившиеся и учившиеся за границей) имели тесные связи с научными сообществами Западной Европы. Доктор Шулениус, руководивший больницей в доме Вольфа, перед этим более 20 лет занимался прививками в Ливонии. Некоторые другие врачи практиковали прививочное дело в Петербурге, пусть и в небольших масштабах. Теперь же благодаря примеру самых высоких лиц, императрицы и ее сына, процедура наконец получила тот импульс, который был ей необходим для распространения по всей империи.

Составляя рекомендации, Томас мог опираться лишь на собственный опыт. Описанные в его «маленьком трактате… несовершенном и поспешном наброске» зеленые деревни Хартфордшира могли послужить образцом для всеобщей прививки бедных в России[323]. В Литл-Беркхамстеде он некогда привил всех желающих жителей в один день, принимая меры предосторожности, чтобы не заразились те, кто не может или не хочет подвергнуться процедуре, и побуждая тех, кто показывал меньше симптомов, помогать более серьезно заболевшим, чтобы снизить издержки. То же самое можно раз в пять лет проделывать в каждом городке и в каждой деревне России, предлагал он, описывая учрежденный им в Бенджео небольшой прививочный дом как еще один пример удачной практики. Процедуру следовало разрешать выполнять лишь профессионалам с лицензией, «ибо поистине невообразимы те беды, которые могут проистечь от прививок, делаемых людьми безграмотными и невежественными»[324]. Его трактат, где излагалась его любимая методика, был переведен на русский для раздачи медикам-практикам.

Широкая прививочная кампания началась в России с дома Вольфа в качестве медицинского учреждения, открывшегося под руководством Томаса и затем превратившегося в постоянно действующее заведение – Санкт-Петербургскую оспенную больницу, которую финансировало государство. Под общим надзором шотландского врача Мэттью Халлидея, еще одного члена процветающей в Петербурге британской диаспоры, здесь прививали и выхаживали детей всех сословий. Поначалу родителям даже платили, чтобы убедить принести младенцев на прививку, но уже в 1799 г. английский капеллан Уильям Тук сообщал, что успех этого начинания вскоре сделал такие взятки ненужными[325]. С 1783 г. больница принимала детей дважды в год, весной и осенью, занимаясь ими бесплатно. Халлидей, прививший основную часть обширного семейства великого князя Павла, еще находился на той же должности в 1791 г., когда поместил на страницах «Санкт-Петербургских ведомостей» объявление, предлагавшее бесплатное лечение оспы всем пациентам ежедневно с шести до одиннадцати вечера[326].

Следуя тому же образцу, по всей стране в крупных городах и провинциальных городках открывали новые и новые прививочные дома. Георг фон Аш, тот самый врач, который лечил Томаса от плеврита и некогда изучал прививочные методики в Лондонской оспенной больнице, в 1768 г. привез прививочную практику в Киев. Томас сумел учредить такую же больницу в Москве; вскоре, в 1771 г., подобное учреждение открылось в Казани, на берегу Волги, а на следующий год – в сибирском Иркутске, где за пять лет удалось привить 15 580 человек[327].