Призрак Малого Льва (СИ)

Трезвомыслящие эрхи все же находились. Это немного обнадеживало, но их было меньшинство.

Потом слово наконец дали одному из скивров. Он встал на середину арены, высокий, статный, с копной рыжих кудрей.

— Вы так поспешно признали нас преступниками, — сказал он, — что у меня нет слов. Золотые львы не нуждаются в вашем снисхождении. Мы уйдем сами. И оправдываться мы не будем.

— Если вы не преступники, почему вы давали Дарию энергию? — строго спросил председатель, — отвечай, Окрий.

— Вряд ли вы это поймете, эрхи. Нас мало. По крайней мере, в вашем мире. Скивры разбросаны мелкими группами по всем мирам. В этом наша трагедия. Но именно это вынуждает нас держаться сообща. Нас мало, но мы — единый организм. А Дарий — самый старший из нас. Мы ничего не знали о Магусте, просто поддерживали слабого.

— Значит, вы не отрицаете своего участия?

— Нет. Не отрицаем. Дарий — один из нас, и мы ответим за него.

— Но вы тоже ответите, эрхи, — вскочил вдруг молодой красавчик в зеленой рубашке, его черные волосы были расчесаны на прямой пробор, — за все ответите!

— Помолчи, Грэф! — резко обернулся к нему Окрий.

Тот вспыхнул бело-синим взрывом, сжал кулаки и сел.

— В первый раз слышу, что скивры разбросаны по всем мирам, — шепнул Ричард Анзанте.

— Такова их печальная история, — без особого сочувствия сказала она, — Грэф пытается их как-то объединить, снует через мою станцию как иголка с ниткой. По-моему, эти львы очень несговорчивые. Каждый хочет своё… я слышала, уже появилась группа скивров, которая желает вернуться в плотный мир. По-моему, они просто сумасшедшие.

— Куда? — вмешался Ольгерд.

— В плотный мир, — повторила Анзанта.

— То есть на Пьеллу?

— На Пьеллу? Не знаю, не думала об этом.

— О чем вы только думаете?!

— Не кипятись, Ол. Планет много.

— Да, но Пьелла одна.

— Успокойся. Не было еще случая такого возврата. Это же бред! Какой-то вызов эволюции!

— А кто сказал, что во вселенной нет обратных процессов?

— Ну, знаешь… прежде всего, у них нет плотных тел. Матрикаты распадаются через несколько месяцев. А чтобы прожить там целую жизнь там нужно родиться. Соответственно, чтобы родиться, нужна наследственная информация о плотном теле, то есть гены. У скивров этот материал утерян. Ни одного живого чистопородного васка, от которых они произошли, в плотном мире не осталось.

— Но ведь на что-то же эти скивры рассчитывают?

— Откуда я знаю, на что? Ол, я не понимаю, тебя это волнует сейчас больше, чем Магуста?

— Мне не нравится этот тип в зеленой рубашке. По-моему, я его где-то видел.

— У меня на станции, где же еще?

Ричард отвернулся, потому что в этот момент с Дарием стало что-то происходить. Он торжествующе захохотал и из жалкого старикашки на глазах у всех стал превращаться в огромного свирепого верзилу с горящими, как раскаленные угли, красными глазами. Его седые волосенки почернели и устрашающе встали дыбом.

— Мудрые! — рявкнул он раскатистым басом, — жалкие глупцы! Вы решили, что можете решать мою судьбу?! Да я разнесу всю эту планету вдребезги, если вы только дыхнете на мою Магусту!

Для убедительности он снова изобразил из себя громовержца. Потом выпустил из рук ослепительно-голубые лучи, направленные в верхние ряды Совета. Они успели защититься, но в результате все буквально ослепли.

Те, кто не слишком растерялся, мгновенно суммировали свои усилия и надели на разбушевавшегося скивра голубой силовой колпак. Дарий взревел от ярости, напрягся, как штангист перед рекордом, и взорвал его изнутри фиолетовой молнией. От взрывной волны всех вдавило в кресла, как при ускорении, скивры же со скамьи попадали на пол.

Это повергло в растерянность даже всемогущих эрхов. Ричард понял, что происходит что-то не то. Дарий отказывался подчиняться Совету, и Совет не мог с ним справиться. Такое трудно было представить.

В глазах рябило. Ричард зажмурился, потом невольно посмотрел на выход, потому что первым желанием после такой разборки было — поскорее унести отсюда ноги. В дверях он увидел уже нечто совершенно невозможное: там с потрясенным видом стоял Эдгар. На нем была набедренная повязка, из взлохмаченных волос торчали алые и белые перья.

— Господи! — воскликнул Ричард, удивляться уже не было сил.

Он кинулся к внуку, схватил его, защищая своим полем, и повалил на пол. В это время зал сотрясла следующая вспышка.

— Де-ед! — сдавленно вякнул Эдгар.

— Ты что тут делаешь?!

— Ищу тебя!

— С ума сошел?!

— Дед, что это?!

— Что, не видишь? Совет Мудрых.

— Ничего себе Совет!

— Ты почему не дома? Что случилось?!

— Дед! Я понял! Я все понял!

— Что ты понял?

— Чего боится Дарий.

Они лежали на полу, Ричард в полном недоумении смотрел в лицо внуку.

— Чего же? — спросил он.

— Звезды! — выкрикнул Эдгар, — «Зеленой звезды»! Он ее не выносит, дым парализует его волю, понятно?!

Разбираться в деталях Ричарду было некогда, но отчетливо вспомнил, как Дарий разозлился до истерики, когда он в его присутствии закурил.