Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты

По словам Перса, Эрик был родом из маленького городка в окрестностях Руана. Он был сыном строителя-подрядчика. Он рано покинул родные края, где его уродство внушало отвращение и ужас даже отцу и матери, некоторое время он появлялся на ярмарках, где хозяин демонстрировал его как «живой скелет». Одна ярмарка за другой – так он прошел всю Европу и завершил свое необычное обучение артиста и фокусника у того источника, который и питал когда-то искусство магии, – среди цыган. Целый период жизни Эрика остался в тени. Позднее его видели на ярмарке в Нижнем Новгороде, где уже гремела его жуткая слава. К тому времени он овладел искусством пения, как никто в мире; он занимался чревовещанием и жонглированием, о его мастерстве долго еще рассказывали в караванах, возвращавшихся в Азию. Таким образом слухи и легенды о нем достигли стен дворца Мазендерана, где томилась от скуки маленькая султанша, фаворитка шахиншаха. Купец, торговавший мехами, который направлялся в Самарканд из Нижнего Новгорода, рассказал о чудесах, увиденных им в балагане Эрика. Торговца привели во дворец, «дарога», начальник полиции Мазендерана, допросил его. Потом «дарога» был отправлен на поиски Эрика. Он привез его в Персию, и в течение многих месяцев Эрик, как говорят в Европе, заправлял там погодой. Он совершил немало страшных преступлений, так как не ведал понятий добра и зла; он был замешан в нескольких громких политических убийствах, так же хладнокровно, с той же дьявольской изобретательностью, как он умертвил эмира Афганистана, воевавшего с империей. Он вошел в доверие к шахиншаху. Именно на этот период его жизни приходятся «сладостные ночи Мазендерана», о которых идет речь в рассказе Перса. Поскольку Эрику был присущ совершенно оригинальный подход и к архитектуре, он спроектировал дворец так же, как фокусник придумывает себе шкатулку с секретами. Шахиншах поручил ему построить небывалый дворец. Эрик справился с этим; говорят, искусство Эрика оказалось настолько удивительным, что его величество мог прогуливаться по дворцу, оставаясь незамеченным, мог исчезать и появляться так, что никто не мог понять, как это происходит. Шахиншах, заполучив такую игрушку, приказал было выколоть Эрику его золотистые глаза – точно так же поступил один царь с гениальным создателем храма на Красной площади в Москве. Но, подумав, решил, что, даже слепой, Эрик может построить для другого государя подобный дворец и, пока Эрик жив, кто-нибудь может завладеть его секретом. Смерть Эрика была предрешена, с ним вместе и смерть всех рабочих, которые трудились под его началом. Привести ужасный приговор в исполнение поручили «дароге» Мазендарана. Когда-то Эрик оказал ему не одну услугу, к тому же изрядно смешил его, поэтому Перс спас его и дал ему возможность бежать, но едва не поплатился головой за такое благородство. К счастью для Перса, на берегу Каспийского моря был найден труп, наполовину исклеванный чайками, который удалось выдать за тело Эрика, переодев в одежду последнего. И все-таки «дарога» утратил благоволение: поплатился потерей имущества и высылкой из страны, хотя персидская казна продолжала выплачивать «дароге», кстати происходившему из царского рода, небольшую пенсию в несколько сот франков в месяц, вот почему он решил доживать остаток дней в Париже.

Что касается Эрика, он уехал в Малую Азию, потом в Константинополь, где поступил на службу к султану. Я поясню, какого рода услуги оказывал Эрик своему государю: достаточно сказать, что он соорудил знаменитые ловушки, тайные комнаты и волшебные сундуки, которые нашли в Юлдуз-Киоске после последней турецкой революции. Только с его воображением можно было сделать куклы-автоматы, одетые в монаршую одежду, настолько похожие, что их принимали за главу правоверных и думали, что их повелитель находится в одном месте, между тем как он сам в это время отдыхал в другом[18].

Разумеется, ему пришлось оставить службу у султана по тем же причинам, по которым ему пришлось бежать из Персии: он слишком много знал. Тогда, устав от своей полной приключений, преступлений и ужасов жизни, он захотел сделаться таким же, как все люди. И он стал подрядчиком, обычным строителем, который строит обычные дома из обычного кирпича. Он выполнил кое-какие работы для фундамента Оперы. Масштабы строительства, громадные подземелья театра поразили его воображение, и его артистическая натура, склонность к фантазии и магии взяли верх. И, кроме того, ведь он был уродлив по-прежнему, Эрик грезил о тайном подземном убежище, где можно будет надежно скрыться от людских глаз.