Призрак в храме

— Дело завершено, — сказал он старшине. — Не думаю, чтобы Ян привел какие-нибудь новые факты, когда я буду слушать его завтра в суде. Полагаю, он ограничится формальным признанием того, что подстрекал к убийству Ли Ку, сам убил Сэн Саня и затем отрубил им обоим головы, для того чтобы обменять тела и спрятать вытатуированный план храма и указание на местонахождение золота. Также он признается в убийстве стражника. Он прекрасно понимает, что ему конец и ничто не спасет его от самой суровой казни, позволяемой законом. Когда его запирали в камере, он казался совершенно спокойным и покорившимся судьбе.

Судья замолчал, вынул из рукава гребенку и начал расчесывать бороду. Бросив на старшину серьезный взгляд, он продолжил:

— Но ты ведь понимаешь, Хун, что есть еще несколько нерешенных вопросов. Не думаю, что буду предпринимать еще какие-нибудь официальные действия, но я должен быть уверенным. Ма Жун еще занят в заброшенном храме, присматривая за очисткой подвала. Если ты не слишком устал, я бы хотел, чтобы ты сопроводил меня в город.

— Яс радостью пойду с вами, ваша честь, — спокойно ответил старшина. — Но не думаю, что это будет очень приятный визит.

Судья улыбнулся. Как хорошо его старый друг угадывал его настроение!

— Спасибо, Хун. Мы не будем переодеваться и выйдем из управы через заднюю дверь. На улице наймем паланкин.

Носильщики опустили паланкин перед храмом бога войны. Пока судья расплачивался с ними, старшина обратился к двум бродягам, сидевшим на широких каменных ступенях у храмовых ворот. Он спросил, как найти дешевый публичный дом, расположенный в старом армейском бараке. С презрительной усмешкой они объяснили ему.

Судья со старшиной прошли в бедный квартал. Уличный сорванец отвел их к бараку на углу изогнутого переулка. Все окна ветхого деревянного строения были открыты, и из них высовывались сильно накрашенные женщины. Обмахиваясь веерами из цветастого шелка, они зазывали прохожих, но мужчины на улице не обращали на них внимания. Собравшись маленькими группами, они обсуждали события в заброшенном храме. Кули и нищие, примкнувшие ранее к кортежу судьи, уже вернулись назад в город с новостями.

Судья Ди узнал зарешеченное сводчатое окно, о котором говорил Ма Жун, и низкий, темный дверной проем за ним. Он напомнил судье вход в гробницу.

Судья спустился по крутым ступеням, старшина следовал за ним.

После шумной улицы тишина в погребе казалась неестественной. Старик в черном сидел, скорчившись, в своем окне, бамбуковая палка лежала у него на коленях. В отдалении свеча освещала косматую шевелюру главы нищих, дремлющего на сложенных на столе руках.

Когда судья подошел к столу, наверху послышалась суетливая возня и тонкий голос завопил:

— Борода! Монах! Борода! Проснись!

Палка угрожающе свесилась вниз.

— Заткнись, ты! — рявкнул судья на лысого старика. — Я — судья!

Старик на окне съежился и в смертельном страхе прижался хрупким телом к железным прутьям.

Глава нищих поднял голову со стола и показал на стоявший перед ним стул.

— Присаживайтесь, судья. Должно быть, вы устали, я слышал, что у вас был утомительный вечер.

Судья Ди присел на бамбуковый стул. Старшина Хун встал за его спиной. Судья молча охватил взглядом широкое, испещренное морщинами лицо, спокойные глаза, высокий лоб. Потом его взгляд переместился на крышку стола, покрытую множеством рисунков. Он тяжело вздохнул и потер колени. Весь вечер он провел на ногах, и они у него болели.

— Чем могу вам служить? — глубоким голосом спросил сидевший напротив мужчина.

— Вы можете помочь советом знатока, Монах, — тихо ответил судья. — Вас ведь недаром зовут Монахом, правда? Когда-то вы были монахом на самом деле. В храме Пурпурных облаков. Давным-давно, когда в нем еще практиковался эзотерический ритуал. А после того как по приказу властей храм был закрыт, вы построили Приют отшельника. Вы и одна бывшая жрица. Поэтому я считаю вас знатоком храмов, Монах.

Гигант кивнул.

— Да, судья, те, кто называет вас необыкновенно умным человеком, правы. Вам не нужен никакой совет, судья. И уж тем более от меня.

— Нужен, хотя и по незначительному делу. Разве вентиляционные шахты из подвала под храмом не снабжаются всегда решетками, чтобы туда не проникли крысы, не говоря уж о кроликах?

Глава нищих сидел совершенно неподвижно. Его широченные плечи согнулись еще больше.

Глядя на судью из-под длинных и лохматых седых бровей, он пробормотал:

— Значит, вы знаете. Да, вы умны, судья. Я уже говорил это и говорю вновь!