Призраки Востока

Однако когда совсем рядом раздается в ночи вой нашей белой суки, я неизменно задумываюсь: а не видит ли она каким-то особым внутренним зрением что-то по-настоящему жуткое, что-то такое, что мы инстинктивно стараемся держать подальше от нашего рационального сознания? Что-то безмерно отвратительное, связанное с изнанкой жизни? А бывает, что ее протяжный вопль представляется мне не просто собачьим криком, а голосом Закона, словом самой Природы, той самой, которую наши поэты безответственно и поспешно окрестили любящей, милосердной и божественной. Может быть, она и божественна, во всяком случае, в том смысле, что принципиально непознаваема, но уж конечно вовсе не милосердна и тем более не любвеобильна. Может быть, поэтам наш мир и в самом деле представляется красивым со всеми его любовными историями, надеждами, воспоминаниями, прекраснодушными порывами, высокими устремлениями и прочими идеалами, но скажите на милость, что такого прекрасного можно усмотреть в том факте, что жизнь – это бесконечная череда убийств, что любая самая нежная привязанность, любой благороднейший энтузиазм, самый достойный альтруизм просто не могут существовать без пожирания чужих жизней, без постоянной подпитки мясом и кровью? Жизнь может продлевать себя только за счет других жизней. Можете считать свое происхождение сколько угодно божественным, но куда вы денетесь от этого закона?

Если угодно, станьте вегетарианцем; вам все равно придется употреблять в пищу растительные формы жизни, тоже наделенные чувствами и стремлениями. Попробуйте употреблять в пищу что-нибудь, вовсе не содержащее животных и растительных компонентов, и ваше пищеварение прекратится. Вы даже пить не сможете, не отбирая при этом мириады мельчайших жизней. Будете меня ненавидеть за эти слова? Ну что же, в этом не будет ничего нового, ведь по натуре мы – каннибалы. Все создания в мире суть Одно, поэтому поедаем ли мы плоть растений, рыб, рептилий, птиц, животных или человека – конечный итог один и тот же. Да и конечный итог любой жизни один и тот же. Каждому созданию, похороненному в земле, в море или сожженному на огне, предстоит стать чьей-то пищей, ее поглотят не раз и не два, а бесчисленное число раз. Обратите взор к земле, которую мы попираем ногами, из которой мы вышли, подумайте о биллионах живых существ, восставших из нее и снова обратившихся в прах, чтобы питать то, что, в свою очередь, станет нашей пищей. Мы вечно вынуждены поглощать прах наших предков, и нет этому конца!

Даже так называемая неживая материя занимается самопожиранием. Любая субстанция охотится за другой субстанцией. В капле воды амеба пожирает другую амебу, в бесконечном космическом пространстве светила поглощают друг друга. Звезды дают жизнь мирам и они же их уничтожают. Планеты притягивают и поглощают собственные луны. Везде только жадная охота друг за другом, все едят всех, и все это продолжается бесконечно. Любому, кто задумается о подобных вещах, история божественной вселенной, управляемой с отеческой любовью, покажется менее убедительной, чем полинезийская легенда о богах, пожирающих души мертвых.

Закон всеобщего поглощения кажется нам чудовищным, потому что мы долгое время воспитывали в себе совершенно другое отношение к этой демонической Природе. И теперь наше представление о ней так же противоречиво, как отношения свободного падения и гравитации. Но сколь бы прекрасным не было наше представление о мире, это лишь усугубляет безысходность нашего положения, ничуть не просветляя мрака исходной проблемы.

Правда, на Востоке ситуация несколько менее мрачная, чем на Западе. Для буддиста космос совсем не божественен, скорее наоборот. Это одна сплошная карма, сплошная череда причин и следствий, где нет места Провидению, где все – один сплошной мертвящий душу кошмар. А еще – это Иллюзия. Реальность только представляется нам таковой, а на самом деле она не более реальна, чем боль или страдания дурного сна. Наша жизнь на Земле – сон, хотя довольно своеобразный. Во мраке этого сна существуют проблески: слабые отсветы пробуждающейся Любви и Сострадания, Симпатии и Великодушия – вот они-то как раз истинны, вечны и божественны, они и есть те Пять Беспредельных Чувств, в чьем сиянии исчезнут все иллюзорные формы, подобно тому, как туман исчезает с восходом солнца. Эти свойства, великие качества есть в каждом из нас в той или иной степени, а в остальном мы спим и стонем во тьме от беспомощности, истязаемые слепым ужасом. Спят все, никто полностью не пробужден, и многие из тех, кого почитают мудрецами, знают об истине даже меньше, чем моя собака, воющая по ночам.