Призраки Востока

– О, моя госпожа! – воскликнула Юкико. – Что вы говорите такое? Вы же знаете, я из бедной семьи, низкого происхождения! Я и думать не смею стать женой нашего господина!

– Не перечь мне! – едва слышно прохрипела жена дайме, – сейчас не до церемоний! У меня уже нет времени говорить неправду. Конечно, после моей смерти ты займешь в доме самое высокое положение и станешь женой нашего господина! Тут и говорить не о чем. Что еще?.. Ах, да, чуть не забыла! Сделай-ка для меня последнее одолжение. Ты помнишь, у нас в саду растет сакура, цветущая дважды в год. Она со склонов горы Ёшино в Ямато. Говорят, она и сейчас цветет как раз. А я так хотела увидеть ее в цвету! Пока я еще жива, отнеси меня в сад, да, да, прямо сейчас. Возьми меня на закорки, ты сильная, справишься…

На последних словах голос умирающей странным образом окреп, словно высказанное желание придало ей сил, но договорив, она расплакалась. Совершенно растерянная Юкико так и сидела на коленях возле постели, не зная, что ей делать. Она оглянулась на господина, и даймё кивнул, показывая, чтобы она исполнила волю умирающей.

– Ты же видишь, – тихо сказал он, – это ее последнее желание. Она всегда любила это время цветения, и теперь на прощанье хочет посмотреть на дерево из Ямато. Помоги ей, Юкико! Сделай, как она хочет.

Юкико, словно няня, решившая покатать ребенка на закорках, подставила спину жене дайме.

– Госпожа моя! Я готова. Скажите, как вам помочь…

– Сейчас… сейчас я сама справлюсь, – с трудом ответила жена дайме. – Вот так… – Она приподнялась на ложе и ухватилась за плечи девушки. Каким-то сверхчеловеческим усилием она разогнула спину и встала почти прямо. Ее исхудавшие руки скользнули по плечам Юкико, проникли под кимоно и с неожиданной силой сжали груди девушки. В тот же миг умирающая разразилась жутким злобным хохотом. – Да! – хрипло выкрикнула она, – я хочу вишневого цвета! Да только не из сада! Я не могла умереть, пока не исполню свое желание, и вот теперь я получила то, что хотела! О, какое наслаждение! – С этими словами она испустила дух.

Все, кто был в комнате, сначала решили, что жена даймё в обмороке. Они попытались снять ее тело со спины девушки, поняли, что она мертва и удивились несказанно. Никакими усилиями руки умершей нельзя было оторвать от тела Юкико. Холодные, костлявые руки намертво сжали груди молодой наложницы даймё. От боли и страха Юкико потеряла сознание.

Позвали лекарей. Но и они не смогли понять, что произошло. Ничто не могло ослабить хватку мертвой женщины. Попытка применить инструменты только ухудшила положение – грудь Юкико начала кровоточить. Дело было не в том, что мертвые пальцы не разжимались. Руки жены даймё словно приросли к телу девушки, вернее, даже каким-то непостижимым образом вросли в ее плоть.

В те времена самым искусным лекарем в Йедо был иностранец – хирург датчанин. Позвали его. Он долго осматривал Юкико и наконец сказал, что в его практике это первый подобный случай. По его мнению, единственная действенная мера – это отрезать мертвые пальцы и оставить девушку в таком положении, поскольку отделять их от груди Юкико слишком опасно. После некоторого размышления так и решили поступить. Кисти рук усопшей ампутировали и на этом посчитали операцию законченной. Пальцы так и остались вросшими в тело Юкико. Вскоре они потемнели, высохли и стали выглядеть как руки давно умершего человека.

Но на этом история не кончается.

Ссохшиеся, бескровные пальцы только казались мертвыми. Время от времени они вдруг начинали шевелиться и тогда становились похожими на огромных серых пауков. Ночами, обычно в час Быка, они сжимались, причиняя Юкико страшную боль. Только в час Тигра бедняжке становилось легче .

Юкико остригла волосы и стала странствующей монахиней. Теперь ее звали Дасэдзу. Она всюду носила с собой поминальную табличку с именем госпожи и каждый день смиренно молила ее дух о прощении. Справила множество обрядов в попытке успокоить ревнивое привидение. Но, видно, плохую карму, которая и сделала возможным всю эту историю, было не так-то просто преодолеть. Каждую ночь в час Быка руки умершей приходили в движение и терзали тело Дасэдзу. Так продолжалось семнадцать лет – это число называли люди, слышавшие страшную историю от самой монахини, когда той пришлось заночевать однажды вечером в деревне Танака в уезде Каваши префектуры Кавасаки. А было это в 1846 году. После этого никто больше никогда не слышал о монахине Дасэдзу.

В Яидзу

I