Про тех, кто в пути

- Ты можешь радоваться, но эти люди пропали на аэродроме за последний год. Именно тут… - Толька вертел лист с непонятным лицом. Мартин требовательно сказал: - Может быть, ты мне расскажешь подробно, что тут творится?

Толька вздохнул, вернул лист. Пожал плечами:

- Я раньше сюда попасть не мог… Когда наш аэродром был. Тут такая охрана стояла… Но в городе говорили, что и тогда люди пропадали. Нет-нет, да и… - Толька сделал движение рукой. - А когда я тут у ваших начал работать, то сам много увидел… Разного. До войны тут такие легенды были…

Толька опять замялся.

- В общем, что здесь, где аэродром, место такое - нехорошее. Всегда было. С незапамятных времён. Про это все местные знают. Может, поэтому и партизаны на сам аэродром ни разу не нападали… Тут дырки есть.

- Какие… дырки? - почему-то очень испугавшись, до озноба, спросил Мартин.

Толька неопределённо пошевелил рукой:

- Ну… Это один дед так нам говорил. Дырки, как пещеры в земле. Шёл-шёл и - уххх! Только эти дырки не в земле, а в… пространстве как бы что ли. Ну, я не знаю.

Мартин осмотрелся, словно собираясь увидеть эти самые «дырки». Хотя… да ведь он же их уже видел! Самую настоящую дырку видел! Ту, чёрную, на берегу странного пруда!

- Надо сказать отцу… - пробормотал он.

Толька покачал головой:

- А он не поверит. У нас до войны даже кое-кого арестовали, чтобы слухов не распространяли… Да и вообще-то, если осторожно себя вести, то и не случится ничего.

- Ничего себе ничего! - вырвалось у Мартина, - тринадцать человек пропали! Я понимаю, тебе всё равно, но ведь это…

- Смотри, - вдруг сказал Толька и привстал. - Смотри же…

Мартин оборвал свой гневный монолог и взглянул туда, куда неотрывно смотрел русский.

Кто-то - или что-то - скатывал пространство за мостиком, как скатывают холст с нарисованной на нём картиной-пейзажем. Это происходило совсем близко от мальчишек, но они оставались неподвижны и молча смотрели, как обнажается чернота, пронизанная искрами огоньков. Огоньки ждали.

Было полное ощущение, что они разумны и хорошо понимают происходящее.Появилась вдали острая скала. Нет, понял Мартин, это не скала, это башня - неестественно высокая, тонкая, острая башня, и возле неё кружатся чёрные обрывки… нет, не обрывки - это живые существа, они летают, летают…

- Бежим! - рванул его за плечо Толька. - Бежим скорее!!!

…Мальчишки пробежали, держа подхваченную одежду в охапку, не меньше километра берегом речки, спотыкаясь, падая, вскакивая и не в силах оглянуться. Потом остановились, тяжело хрипя. Мартин выдохнул:

- Это же рядом со взлётной полосой… неужели никто не видел…

- Не рядом, - помотал головой Толька, его лицо было бронзовым от пота. - Это вообще не здесь… Мы чуть не погибли, понимаешь?! Я такого не видел раньше, про такое только рассказывали… - и он что-то добавил по-русски.

- Кто? - Мартин бросил одежду, сел на траву, потёр виски. Толька рухнул рядом, зажмурился:

- Есть тут один дед… - вроде бы нехотя ответил он. - Его тоже таскали, чтобы не болтал, да он из ума давно выжил.

- Я должен с ним поговорить, - решительно сказал Мартин.

8

Толька появился как всегда бесшумно и неожиданно. Мартин вздрогнул, но тут же спросил:

- Принёс?

- Угу, - Толька показал плотный свёрток. - Держи, переодевайся…

Значит, как договорились. Ты немой. После контузии. Не глухой, а просто немой… Хотя и глуховатым можешь прикинуться, на случай, если кто особенно расспрашивать будет.

Держись со мной, никуда не суйся. Если пацаны поймут, что ты немец, то отлупят так, что ой, а заодно и меня… Только я обувки не нашёл.

- Ничего, - Мартин, поддёрнув мешковатые штанины коричневых шаровар, влез по щиколотку в прибрежную грязь и поболтал в ней ногами. - Замаскируюсь… Сойдёт?

- Сойдёт, - хмыкнул Толька. - Пошли.

- Погоди, - Мартин ещё раз осмотрел себя, глядясь в воду заводи, как в зеркало, - точно сойдёт?

- Точно, точно, - кивнул Толька. И спросил: - Боишься?

- Есть немного, - признался Мартин…

…Где-то подсознательно Мартин ожидал, что попадёт в жутковатое царство хижин с соломенными крышами, разбитых дорог и людей, похожих на монстров из страшного сна.

Но Любичи оказались симпатичным городком с широкими улицами, мощёными камнем, узкими тротуарами, обсаженными деревьями и каменными, вполне уютными на вид домами. А люди скорей напоминали не монстров, а просто испуганных и усталых… людей.

На улицах их было немного, а те, кто был, спешили, глядя себе под ноги. Казалось, они очень стараются просто не замечать происходящего вокруг, потому что им всё это тошно, а сделать ничего нельзя.

Более-менее оживлённо было около комендатуры, да ещё на базарчике, расползшемся с небольшой площади, по всей видимости, для него специально отведённой, на окрестные улочки. Но и тут почти ничего не продавали - меняли всё на всё, стоял страшный гвалт.

Мартин загляделся на какие-то вычурные часы… и еле удержался на ногах, когда чья-то сильная рука отшвырнула его от импровизированного прилавка. Послышался голос, бросивший по-немецки:

- Пшёл прочь!