Проблема эстетического отношения

В связи с этим необходимо отметить два момента. Вопервых, неверно,

что отделение познания от действия – следствие развития общества. Мы

уже видели, что это – характернейший признак общества вообще. Отсутствие такого разделения исключает необходимость мышления и, следовательно, само существование Homo sapiens. «Единство человеческой практики и сознания» невозможно. Сознание – видовой признак человека,

в известном смысле можно сказать, что человек – это его сознание, определяющее его общественную сущность. А только «животное непосредственно тождественно со своей жизнедеятельностью» (Маркс). Человек

осознает не для себя (здесь было бы достаточно простых рефлексов, как

это и имеет место у животных), а для другого, точнее, для общества, в том

числе и для себя как части общества. Кстати, если бы такое разделение

имело исторический характер, то в начальный период развития общества

искусство было бы ненужным – ведь, по мнению автора, в это время «любой акт познания сразу, непосредственно переходил в действие». Вовторых, чувствовать себя творцом можно не только при так понимаемом

единстве познания и действия: ученый (даже «чистый» теоретик) ощущает творческий характер своей работы не в меньшей мере, чем художник.

Мы столь подробно остановились на этих взглядах, поскольку идея о

миссии искусства «пробуждать творца в человеке» достаточно широко

16

Там же. – С.208-209.

151

Л.А. ГРИФФЕН

распространена. Представление же об особой цели познания в искусстве не столь популярно. Большинство авторов резонно считает, что

цель познания – давать сведения об объективной деятельности для организации целенаправленных действий общества, независимо от того,

каким способом или в какой форме оно осуществляется.

«Человек может познавать действительность разными способами; искусство и наука являются двумя такими способами. Их сближает единство цели и предмета – и искусство и наука имеют своей задачей познание

объективной реальности. В этом смысле наука и искусство представляют

собой лишь различные формы осознания окружающего мира общественным человеком»17. Г.Недошивин, как и все его единомышленники, ссылается при этом на Белинского: «Мы можем исходить в нашей попытке определять сущность искусства из определения Белинского: «искусство …

есть мышление в образах». Согласно Белинскому искусство и наука равно

познают действительность, но искусство познает действительность в образах, в то время как наука познает ее в понятиях»18.

Приведенное определение можно считать классическим выражением

взглядов сторонников трактовки искусства как формы познания. Наука

и искусство – две равноправные формы познания, отличающиеся характером познавательного процесса. Если они совпадают, кроме объекта, еще и по цели, то логично предположить, что потребность в двух

формах познания определяется необходимостью дополнять результаты

одной из них теми, которые достигнуты другой, что для организации

деятельности обе они необходимы и могут именно дополнять, но не

заменять друг друга (иначе они не были бы равноправными). И действительно, так обычно (но не всегда!) и утверждают. Посмотрим, к каким выводам приводят подобные утверждения.

Б. Кубланов приводит научное описание половодья и добавляет:

«Научная литература не дает описания конкретной картины половодья, она дает обобщенные знания о причинах, сущности, природе половодья». Но зачем же нам эти конкретные картины, если известны

причины, сущность, природа явления? Ведь для организации соответствующих действий они нам вроде бы и не нужны? Оказывается, ничего подобного: «Между тем человеку нужно знать все признаки половодья, все его проявления, поскольку человеку угрожает опасность и

он должен знать все особенности реки, озера или моря, все их проявления, чтобы отвратить опасность. А.С.Пушкин в поэме «Медный

всадник» нарисовал половодье в Петербурге, которое имело своей

17

Недошивин Г.А. Очерки теории искусства. – М., 1953. – С. 13.

Там же. – С. 14. Что касается определения Белинского, то на нем мы остановимся более подробно несколько позже.

18

152

ПРОБЛЕМА ЭСТЕТИЧЕСКОГО ОТНОШЕНИЯ

причиной нагонный ветер и весьма обильные осадки. Великий поэт

дал яркую картину перехода воды во время половодья из состояния

спокойного течения в разъяренную стихию, показал, что вода может

предстать перед человеком брызгами, горами и пеной разъяренных

волн, что она грозная, бурная и способна вздыматься и реветь, клокотать котлом и клубиться, лезть, подобно вору, в окно и т.д. А.О. Пушкин показал все те единичные конкретно-чувственные признаки половодья, которые являются сигналом для действий человека по спасению

от надвигающейся опасности».

Итак, чтобы бороться с «надвигающейся опасностью», надо бы весной

рассылать в места, где есть угроза половодья, «Медного всадника» в качестве инструкции. Увидел, например, что вода лезет в окно как вор –