Проект «Око»

— М­м­м, рукоять ручной работы, да, Джон? Большая рукоять, — Оливер и Мэтт, стоя рядом, наблюдали за происходящим, и до них понемногу доходило, к чему вела Мелисса. — Джон, ты не против, если я проверю, нет ли в рукояти тайника? — продолжила женщина, подсаживая ногтем край навершия рукояти.

Провозившись буквально пару секунд, Мелисса сняла крышку, заглянула внутрь и, удовлетворенно хмыкнув, взяла бладау за клинок и не глядя протянула его Оливеру через плечо.

— Полюбуйся, Стальной Генерал.

Внутри рукояти клинка мигал светодиод питания маяка.

Оливер показал содержимое тайника Мэтту, молча переглянулся с ним и, не выпуская нож из рук, обратился к женщине:

— Как я понимаю, ты его держишь?

— С того момента, как встала со своего места.

— Отойди.

— Как пожелаете, Стальной Генерал.

Оливер перехватил клинок и подошел вплотную к Джо. Худощавый, он был чуть выше Оливера, но сейчас сверху вниз смотрел как раз последний. Мужчина тяжело вдохнул, посмотрел в глаза проводника и сказал:

— Ты знаешь, как карается предательство в военное время, Джо.

Тот ничего ему не ответил. Скованный ментальными кандалами, которые повесила на него Мелисса, он мог только потеть и переводить взгляд с Оливера на Мэтта.

Не говоря ничего более, Стальной Генерал коснулся панели управления броней Джо, отключая ее. После Оливер положил правую руку ему на плечо, а левой медленно ввел клинок в живот предателя, глядя при этом ему в глаза.

Лезвие бладау, слегка притупившееся после убийства солдат, с некоторым усилием вошло в тощее тело на две трети. Оливер, наблюдая за ужасом в глазах Сиплого Джо, немного провернул клинок по часовой стрелке и рванул в сторону, разрывая в клочья внутренние органы и бок предателя. Кровь брызнула из чудовищной раны, заливая все вокруг.

— Покажи ему, как он умер, — приказным тоном сказал Оливер Мелиссе.

Женщина, пораженная жестокой расправой, выполнила указание и наклонила голову Джо, чтобы тот мог увидеть, что с ним сделал Оливер.

Вскоре все было кончено. Предатель зашатался от потери крови и упал замертво. Оливер же сразу после того, как выдернул клинок, отвернулся и больше на Джо не смотрел. Казненный перестал для него существовать сразу после того, как Стальной Генерал сделал то, что посчитал нужным.

— Знаешь, Оливер Стил, — подала голос Мелисса, — сейчас я по­настоящему рада тому, что оказалась с тобой по одну сторону баррикад.

Оливер ничего не ответил и, выслушав Мелиссу, молча пошел собирать себе рюкзак.

— Да, давайте собираться, поговорим в другом месте, — сказал Мэтт. — Войска знают, где мы?

— Да, — ответила Мелисса, — у одного из бойцов были с собой маяк и рация.

— Когда плановый выход на связь с центром?

— На рассвете.

— Значит, у нас еще есть часа четыре, — прикинул Мэтт. — Собирайте вещи и уходим, объяснишь все это, — он окинул взглядом комнату, остановившись на секунду на теле Джо, — короче, объяснишь все потом. Когда найдем спокойное место.

Глава 12

Сборы много времени не заняли. Рюкзаки были почти готовы, и, пока мужчины окончательно решали, что взять с собой, а что оставить, Мелисса переоделась в свою броню. Оливер и Мэтт заменили аккумуляторы (родные уже были порядком разряжены) и долили воды во фляги из запасов убитых.

— Как я понимаю, — спросил Мелиссу Мэтт, — пытаться дойти до точки сбора смысла не имеет?

— Нет, там вас уже давно ждут.

— Понятно.

Тяжелый, тошнотворный запах крови бил в нос, поэтому желающих еще задержаться не нашлось. Вышли уже минут через пятнадцать­двадцать, молча двинув на восток, к побережью.

Вокруг расстилались некогда благополучные места. Кое­где виднелись скелеты одно­ и двухэтажных домов среднего класса американского пригорода, сливающиеся в полуразрушенные улицы и небольшие городки. Покосившиеся столбы электросетей, похожие издали на огромные, воткнутые в землю гнилые зубочистки, дополняли картину общего упадка. Оливеру казалось, что если закрыть глаза, то можно услышать отдаленный гул древних моторов на шоссе: автомобилей, которыми пользовались те, кто по каким­то причинам не хотел переходить на электрокары. Собственно, сейчас это кажется глупым: добыча ископаемого топлива — мероприятие непростое, а солнце светит всегда.

Но что есть человеческая природа, как не постоянное противоречие здравому смыслу? Сам факт того, что наш предок слез с дерева и взял в руки палку, как предпочитают утверждать дарвинисты, уже само по себе противоестественно. А потом прямохождение, сельское хозяйство, пирамиды… Черт подери, даже святая инквизиция является достижением цивилизации, не говоря уже о печатании, полетах в космос и еженедельных ТВ­шоу. И все это есть противоестественно. Но, как и для любого шоу, время цивилизации подходило к своему концу, о чем явственно свидетельствовала окружающая картина.

Это был закат мира.