Проект "Стокгольмский синдром"

— Марк! — она вскочила на ноги, выставляя пистолет перед собой. Когда успела схватить его, даже не заметил. Руки дрожат, и на ее глазах наворачиваются слезы. — Если не успокоишься, — голос тоже дрожит, но решимость все же присутствует. — Я не ручаюсь за себя. Я люблю тебя, ты слышишь!? Люблю только тебя, и ради нас, я пошла на все это! Твой зад прикрываю, Марк! Твой!

— Проваливай, — отмахиваюсь от нее, видя, как слезы потекли по щекам, а зеленые глаза превратились в омытый изумруд. Диане больно от моих слов, она отшатывается, но пистолет держит на прицеле. — Есть выбор, но ты предпочла другой выход.

— Нет! — теперь она повысила голос, шмыгая носом. — У меня его не было, Марк! — машет головой. — А вот у тебя был! — тычет пушкой. — Оставить все и уехать со мной. Нет, у тебя эго взыграло, что братец твой становится лучше тебя самого. Но ты — лучший для меня, Марк, и всегда им был. А теперь… — голос надрывается, и дальше Диана говорит с хрипотцой. — Заставляешь участвовать во всем этом, чтобы что-то доказать.

— Доказать?! — заорал. Потом остановился, переводя дыхание, словно пробежал стометровку. — Каролина доказывает, — грубо констатирую факт, — моему отцу, своему Аврааму. Даже дочери, и той досталось. А я всего лишь хочу получить этот чертов клуб и бумаги деда! — на последнем слове повысил голос, раздирая до боли глотку. — Поняла! Мне это было обещано с самых первых дней. Меня готовили к этому! И что в итоге? — фыркнул. — Все Лёньке? Этому ненормальному психиатру? Любимчику матери? Да даже отец глазом не моргнул, согласился на сделку с Авраамом. Только, чтобы свою задницу уберечь и смотаться подальше ото всего.

— Марк, — зовет Диана, опуская пистолет. Мы оба успокоились, едва ли приведя себя в чувства. — Давай уедим, — взмолилась, выронив оружие из рук, и то с грохотом падает на пол. Моя любимая подходит ко мне, обнимает. Пытается поцеловать в губы, но ее глаза совершенно теперь для меня чужие. Отстраняюсь, тем самым обидев ее. Рука повисла в воздухе, словно она до сих пор касается моего тела. — Почему ты так со мной поступаешь? — с явной обидой спрашивает, опуская ресницы, затем вновь устремляет взгляд на меня. Ждет ответа.

— Мы уже не те, что раньше, — жму плечами. — Выполняй поставленную задачу. Каролина спросит с нас. И не вздумай оплошать. — Отдаю ей приказ, как привыкли получать от штаба. Без лишних вопросов Диана кивает, затем надевает блузку и юбку.

Это была наша последняя встреча. Холодная, словно души прощались. Я опустился лбом на стол, дышу рвано, пытаясь заглушить боль, которую теперь ощущаю. Ее нет. Больше нет.

— Вы проверили? — спрашиваю, пытаясь осознать.

— Да, — без эмоционально отвечает охранник. Тело отца лежит на полу, накрытое белой тканью. Громила, которого Лёнька оглушил, только что пришел в себя. Держится за голову.

— Марк, — виновато обращается ко мне, поднимая глаза. — Я пытался схватить его. Прости. Прости, что отца не смог спасти.

— Да к черту его! — вскакиваю со стула, держа поднятый с пола пистолет: на рукояти изображены пуанты. Этот револьвер подарила Каролина отцу. Я помню эту встречу. Прислоняю холодный металл к лицу, ощутив ноздрями запах пороха. Прожжённый, металлический аромат, несущий смерть. — Достаньте мне моего брата! Немедленно.

— Но, — начинает охранник, изводит мое терпение, которое вот-вот прорвется яростью, и я перестреляю всех к чертям. За Диану. За себя. Со злости направляю револьвер на тело отца и еще раз выстреливаю, прямо в лоб, будто контрольный, и мне вдруг становится легче. Мужчины, оба, вздрогнули, переглянувшись между собой, отступили на пару шагов. Я обезумел.

— Авраама грузите через черный ход и везите на склад. Каролина ждет его там. А я займусь братом и его женой. Пришлите мне остальных ребят. Я еду домой. К своей матери.

* * *

Еду не спеша, зная, что Леонид не оставит нашу мать. Диану увезли в морг к Власову, куда я направил своих людей, чтобы те забрали ее тело. Как Каролина могла допустить такую промашку? Послала ее одну, без подмоги. Мой брат не глупец, все предусмотрел, но так ли далеко, как ему кажется. Смотрю в зеркало заднего вида — улыбаюсь себе. Взгляд почернел от злости и внутреннего желания мести. Я приготовил ему такую участь. Пусть знает, какого это ощущать себя ненужным, обманутым, покинутым. Он отнял у меня все. Всё! Бью по рулю, спуская пар. Затем звонит телефон. Принимаю вызов, ставя на громкую связь.

— Да, — отвечаю рвано.

— Марк, — слышу приторно-сладкий голос Каролины. И мой мозг мгновенно наполняется образами нашего секса. С недавних пор женщина сумела обуздать во мне потерю любимой. Поддержала, приласкала. — Дорогой, я тебя заждалась. Наше представление простаивает, — обидчиво жалуется. Я рассмеялся. Потаскуха. Ей наплевать на чувства, главное, заполучить желаемое. Превосходство над всеми нами.

— Еду к матери. Я ещё не решил, стоит ли ее втягивать. Но, надеюсь, перехватить до приезда Леонида.