Читаем Профессия режиссер монтажа. Мастер-классы полностью

Халлфиш: Джейк, у нас есть сторонники и противники метода отбора материала из секвенции. Ты в каком лагере?

Джейк Робертс, «Бруклин»: Я использую эту концепцию, но называю это «палитрой». Бросаю на таймлайн все, что мне понравилось, стараясь сохранять хронологию. Я избегаю пассивного изучения отснятого материала, потому что на просмотр одной сцены может уйти четыре часа, а к концу все, что у тебя есть, – воспоминания или заметки о том, что понравилось. Считаю, это пустая трата времени. В общем, к моменту, как я просмотрю весь материал сцены, в моей «палитре» уже может быть пять вариантов каждой реплики, а затем, как от куска мрамора, я просто отсекаю лишнее, пока не останется нужное. Стройность или грамматика сцены могут хромать, зато можно принять объективные решения и изменить какие-то свои изначальные задумки.

Эдди Хэмилтон: Я прошу ассистентов подготовить к каждой сцене большую секвенцию с материалом – огромный таймлайн, где в хронологическом порядке каждая реплика диалога произносится с разных ракурсов, чтобы я мог видеть все общие, средние и крупные планы. У каждой крупности своя дорожка на таймлайне. Все общие планы на V1, на V2 – кадры через плечо, на V3 – средние, на V4 – крупные и т. д., для каждой реплики диалога, поэтому, когда я хочу прослушать различное исполнение одной реплики, я могу просто щелкнуть по ней и увидеть 40 вариантов.

Халлфиш: А у тебя какой подход, Кирк?

Кирк Бакстер, «Исчезнувшая»: Если Финчер (режиссер Дэвид Финчер) снимает общий план с довольно сложным движением камеры, скорее всего, он рассчитывает его увидеть (в законченном фильме), поэтому я ставлю маленькие маркеры, сообщающие: «Использовать этот кадр для этого момента». Теперь я знаю, что остальные кадры для этой фазы можно не рассматривать. Затем вникаю в тонкости актерского исполнения до и после этого движения камеры. К примеру, в трехминутной сцене у меня есть парный кадр и крупный план конкретного актера, и в середине сцены камера перемещается из одной точки в другую – я знаю, что для этого отрезка мне не нужно тщательно изучать актерское исполнение в других кадрах. Могу спокойно использовать дубли общего плана. Прошу ассистентов подготовить секвенцию с материалом – от конца к началу. Последний дубль смотрю первым и двигаюсь в обратном порядке. Ведь, начав смотреть с первого, я решу: «Этот хороший… ох, но и этот хороший», а просматривая в обратном порядке, я обычно вижу ухудшение и в итоге делаю более четкий выбор.

Халлфиш: Значит, ты используешь эту секвенцию непосредственно для отбора или только для просмотра?

«Вместо того чтобы оценивать весь 3-минутный кадр, я оценю крохотные моменты»

Кирк Бакстер: Для отбора. Первым делом просматриваю каждый кадр сцены, чтобы получить представление о ее развитии, и, если есть крупные планы и сверхкрупные детали, я понимаю, на что нужно обратить внимание зрителей. Итак, после того как я все просмотрел и понял, я беру последний дубль каждой сцены и размечаю их для своих ассистентов. То есть, если это трехминутная сцена с 30 репликами, я начинаю делать склейку каждый раз, когда место для нее кажется мне естественным. Чем сразу смотреть весь дубль «мастера», я посмотрю его, возможно, восемью порциями. Порежу каждый дубль на одинаковые части и соединю их вместе. Теперь, вместо того чтобы оценивать весь 3-минутный кадр, когда невозможно идеально запомнить каждый крохотный момент в нем, я оценю только эти моменты, расположенные друг за другом.

Халлфиш: Потрясающе. Мне нравится этот метод, возьму на вооружение.

Кирк Бакстер: После отбора я собираю все это вместе так, что у каждой конкретной реплики может быть три дубля на «мастере», три дубля на кадре через плечо, три дубля на парном кадре, три дубля на крупном плане для каждого момента сцены. Это может быть трехминутная сцена, но теперь это 12 минут материала. Затем я показываю его Дэвиду, а он говорит: «Отлично… нет, да… хорошо», и, получив от него отклик, я монтирую сцену. Закончив, могу вернуться к отснятому материалу, если что-то упустил. Это трудоемко, но, в конце концов, результат стоит того.

Халлфиш: Выходит, материал в виде отдельных клипов и их организация в бине для тебя не так важны, поскольку ты почти всегда берешь их из какой-то секвенции?

Кирк Бакстер: В большинстве случаев – да. Но материал в любом случае разбит на кусочки, поэтому, когда я возвращаюсь к нему, чтобы лишний раз убедиться, что использовал подходящий кусок, это легко сделать, так как не нужно прокручивать секвенцию. В общем, это огромный труд в начале, когда материал только поступает, зато это сильно упрощает дальнейшую работу. Отлично подходит Финчеру и его манере съемки. Не могу сказать, что подойдет всем режиссерам, но ему – точно.

Халлфиш: Дэн, какой у тебя подход?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология для сценаристов. Построение конфликта в сюжете
Психология для сценаристов. Построение конфликта в сюжете

Работа над сценарием, как и всякое творчество, по большей части происходит по наитию, и многие профессионалы кинематографа считают, что художественная свобода и анализ несовместимы. Уильям Индик категорически с этим не согласен. Анализируя теории психоанализа — от Зигмунда Фрейда и Эрика Эриксона до Морин Мердок и Ролло Мэя, автор подкрепляет концепции знаменитых ученых примерами из известных фильмов с их вечными темами: любовь и секс, смерть и разрушение, страх и гнев, месть и ненависть. Рассматривая мотивы, подспудные желания, комплексы, движущие героями, Индик оценивает победы и просчеты авторов, которые в конечном счете нельзя скрыть от зрителя. Ведь зритель сопереживает герою, идентифицирует себя с ним, проходит вместе с ним путь трансформации и достигает катарсиса. Ценное практическое пособие для кинематографистов — сценаристов, режиссеров, студентов, кинокритиков. Увлекательное чтение для всех любителей кино и тех, кто интересуется психологией.

Уильям Индик

Кино / Психология и психотерапия / Психология / Учебники / Образование и наука
Мартин Скорсезе. Ретроспектива
Мартин Скорсезе. Ретроспектива

Мартин Скорсезе: ретроспектива – книга, которая должна быть в библиотеке каждого любителя кинематографа. Дело не только в ее герое – легендарном режиссере Мартине Скорсезе, лидере «Нового Голливуда» в 70-е и патриархе мирового кино сейчас, но и в не менее легендарном авторе. Роджер Эберт – культовый кинокритик, первый обладатель Пулитцеровской премии в области художественной критики. Именно Эберт написал первую рецензию на дебютный фильм Скорсезе «Кто стучится в дверь мою?» в 1969 году. С тех самых пор рецензии Эберта, отличающиеся уникальной проницательностью, сопровождали все взлеты и падения Скорсезе.Эберт и Скорсезе оба родились в Нью-Йорке, ходили в католическую школу и были очарованы кино. Возможно, именно эти факторы сыграли важную роль в интуитивном понимании Эбертом ключевых мотивов и идей творчества знаменитого режиссера. Скорсезе и сам признавал, что Эберт был наиболее пристальным и точным аналитиком его работ.В книгу вошли рецензии Роджера Эберта на фильмы Мартина Скорсезе, снятые в период с 1967 по 2008 год, а также интервью и беседы критика и режиссера, в которых они рефлексируют над дилеммой работы в американском кинематографе и жизни с католическим воспитанием – главными темами в судьбах двух величайших представителей кино. Это издание – первая публикация книги Роджера Эберта на русском языке.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Роджер Эберт

Биографии и Мемуары / Кино / Документальное