Профессия: ведьма

— Согласна.

— Вольха…

— Я не уеду, Лён.

Мы помолчали. Фонтан зашелестел, и ветер понёс оседающие капли в нашу сторону. Лён тряхнул головой, встал и подал мне руку.

— Если ты не против, я хотел бы поближе познакомить тебя с Догевой. Мне кажется, что сведения автора «Кровопийц» несколько устарели и вряд ли могут служить достоверным источником для курсовой работы.

— Крина рассказала?

— Да, её это очень позабавило.

— Не сомневаюсь, — мрачно подтвердила я. — Я, наверное, много кого здесь позабавила. Ты действительно хочешь быть моим проводником?

— Да, иначе, боюсь, ты потратишь на эксперименты всё своё здоровье.

— И до всего докопаюсь.

— Как раз наоборот. Без меня ты не сможешь увидеть ничего недозволенного. Догева — как ларец с сотнями потайных отделений. Тебе кажется, что он открыт и опустошён, но под обшивкой всегда скрыта потайная скважина.

— А ключ у тебя?

— Я и есть ключ, — серьёзно сказал он. — Приступим к осмотру сокровищницы?

— Пообещай, что разговоров о моём отъезде больше не будет.

— Идёт.

Наши пальцы сплелись, и Лён сильным рывком поднял меня с бортика.

* * *

Дорога шла в гору. Вернее, дороги не было. Лён завёл меня в редкий ельник, утыканный бледными поганками, водившими ведьмины хороводы. Чёрный дятел-желна перепархивал между стволами как летучая мышь. Лучшего места, чтобы закопать обескровленный труп, и не придумаешь.

Беседа становилась всё непринужденней и непринужденней. Разговаривая с заикой, мало-помалу сам начинаешь заикаться. Благовоспитанная девица, попав в общество плотовщиков или грузчиков, уже через пять минут начинает перемежать слова заковыристыми ругательствами. Акцент гнома прилипчив, как моровое поветрие. Спокойная, размеренная речь Лёна, сдобренная изрядной порцией иронии, обладала воистину убийственным действием, вызывая на откровенность. Вскоре мы уже болтали как старые друзья. Я очень удивилась, узнав, что Лён никогда не выезжал за пределы Догевы.

— А как насчёт визитов вежливости к главам дружественных государств?

Лён клыкасто усмехнулся:

— Главы государств предпочитают дружить на расстоянии.

— Портретиков наследных принцесс тоже, полагаю, не шлют? — ох уж мой острый язык!

— Такие, значит, принцессы, — пожал плечами вампир.

— Лён?

— Да? — повелитель старательно, но, увы, запоздало подобрал своё долгополое одеяние — расшитый золотом низ давно и безнадежно перепачкался грязью. — Чтоб тебя… Ненавижу эти тряпки…

— Что было в письме Учителя? Что вас так огорчило перед ужином?

— До симпатических чернил ты дочитала?

— Конечно, — я пожала плечами как само собой разумеющееся.

— Он написал, что не сможет приехать и присылает тебя.

— Но вы и так знали, что приезжаю я.

— Мы думали, что ты приезжаешь с ним. Так сказать, авангард, прощупать почву.

— Он не собирался ехать, — вырвалось у меня.

— Знаю. Струсил, — пренебрежительно вздохнул вампир, отводя с дороги еловую лапу.

— Вовсе нет. Просто у него много… — я хотела заступиться за Учителя, но Лён упреждающе поднял руку.

— Не защищай. Письмо говорит само за себя.

— Это неправда! Мой Учитель может уложить вурдалака одним плевком!

— Он испугался не вурдалака. Больше того, он уверен, что монстр — плод моей фантазии.

— Как и Старейшины?

Лён только усмехнулся.

— Они солгали, чтобы поскорее выпроводить кое-кого из Догевы.

— А ты строчишь доносы?

— Нет. Уж коль ты остаёшься, стараюсь ввести тебя в курс дела, пока тварь не ввела тебя в меню.

— Может, ты уже и тварь на ушко предупредил — мол, приехала гроза упырей, светило практической магии, затаись-ка на пару денёчков, а то не ровен час… — съехидничала я.

Но Лён не счёл повод достойным шутки:

— Она и так на диво понятлива. Выходит на промысел глубокой ночью, когда большинство жителей крепко спит, ускользает от погони, не оставляя следов. Не следует её недооценивать.

— Ты не ответил мне на один вопрос. Помнишь, вчера вечером я спросила, какой совет хотел получить маг из Камнедержца?

— Его беспокоили поползшие по городу слухи.

— О повышении цен на репу?

— Об усилении вампирьей жажды. Там кого-то загрызли, тут кого-то высосали, детишки бледнеют и мрут без причины, на кладбищах могилы раскопаны, гробы нараспашку, на продажную девицу в тёмном переулке напал вампир, она назвала ему цену, и он испарился от ужаса.

— Всё шутишь, — досадливо фыркнула я.

— А что, плакать прикажешь? Вампирьи слёзы низко котируются.

Я представила Лёна с лопатой наперевес, в поте лица разрывающего могилу, и картинка вышла до того гротескной, что я, споткнувшись, едва не покатилась с горки.

— Это не смешно, Вольха, — вздохнул Лён. — Это страшно.

— Думаешь, Учитель испугался… тебя?

— Маленькая поправочка. Нас тут много. Так вот, мы приняли мага, спокойно побеседовали, он нам практически поверил и собирался по утреннему холодку вернуться в Камнедержец и усовестить взбудораженных граждан, но до утра не дожил.

— Так слухи поползли ещё до его гибели?

— Да, последние два года мы живём как на вулкане. К счастью, на нашей стороне Ковен Магов, и он худо-бедно остужает лаву народного гнева. Но со смертью одного из них… причём не одного… лава бурлит вровень с краями кратера.