Профессионариум. Антология фантастических профессий

– Я должен найти окоматограф старика, – решил для себя Лука; он предвидел, что именно этот легендарный предмет поднимет его на новые вершины. Никто и не вспомнит через несколько лет маркиза Креньи, все будут говорить лишь о нём, Луке. К его кабинету будет стоять очередь, чтобы отдать свой глаз на благо искусства. А он станет тщательно выбирать и слегка кривить губы, глядя на очередного посетителя. Поднявшись на борт, путник заперся в своей каюте и, устало сев на койку, прикрученную к полу, открыл саквояж. Окоматограф был на месте. Всё та же желтизна кости неведомого зверя, всё тот же мутный блеск отполированной пластины, которая вовсе не являлась зеркалом.

Осторожно достав этот предмет, мужчина поставил его на стол. Затем извлёк из саквояжа керамический горшок, расписанный цветастыми узорами из диковинных птиц, и открыл его. Посторонний человек мог бы прийти в ужас от содержимого горшка, но не окоматографист. В горшке, в золотистой жидкости, пахнущей мёдом и алкоголем, плавали человеческие глаза. Карий, зелёный и даже необыкновенного лазурного цвета.

Осторожно ухватив один из них, с ярко-зелёной радужкой, мужчина опустил его в углубление, словно сваренное на завтрак яйцо, так, чтобы глаз смотрел на металлическую пластину.

Затем окоматографист положил кончики пальцев на подставку и осторожно использовал силу. Магия, текущая в его венах, забурлила и потекла тонким ручейком в чудное приспособление. Кость мягко засветилась, и око ожило. Зрачок, до этого широкий и безжизненный, резко сузился, и комнату наполнили силуэты. Вначале размытые, точно сотканные из тумана, они постепенно приобрели чёткость и полноту, и вот уже не плоские картинки мечутся по стене каюты, а словно окоматографист волшебным образом перенёсся в один из залов древнего храма Повелителя морей.

Можно разглядеть каменных кракенов, что держат щупальцами свод храма. Барельефы с изображением акул и китов. И глубокий бассейн в середине, чья вода светится изнутри.

Внезапно поверхность забурлила, и оттуда из недр появилась настоящая русалка. Тот, кто видит её, старается запомнить каждый изгиб тела девы волн. Даже теперь она настолько взаправдашняя, что хочется коснуться её обнажённого плеча, вдохнуть аромат волос, украшенных жемчужинами и ветками кораллов. И никогда не отводить взора от её чудесных лазурных глаз.

Русалка шевелит губами, из-под которых проглядывают мелкие острые зубы, но слов не слышно, а затем протягивает ларец.

Тот, чей глаз сейчас в аппарате, принимает подарок морской красавицы дрожащими руками. Открывает крышку и видит в нём вырезанный из кости древнего чудовища окоматограф.

– А вы видели морских воительниц? – поинтересовалась за обедом тощая леди, похожая на сушёную воблу, кокетливо глядя на капитана.

– И не единожды, – ответствовал тот. – Эти создания чертовски красивы; пожалуй, ни одна женщина на земле не сравнится с ними. Их формы, волосы, а глаза! Если бы вы хоть раз увидели такую, не забыли бы до самой смерти!

– Вы тоже так думаете? – спросила дама у окоматографиста, явно недовольная ответом капитана.

– Я не моряк и ничего не могу сказать по этому поводу, – отозвался мужчина.

– Если увидим хоть одну, вы поймёте меня, – пообещал капитан.

– Надеюсь, что не увидим, – вежливо ответил окоматографист.

– Видимо, дома этого джентльмена ждёт дама сердца, – вздохнула вобла. – Это так, голубчик?

Мужчина промолчал.

Погода с утра стояла отменная. Лука шагал по мостовой, постукивая тросточкой, и сердце его пело, словно на дворе царила весна, а не предшественница холодов – осень.

Мимо проносились самоходные двуколки и брички. Выбрасывая облака чёрного дыма, скрежеща суставами, проехал почтальон на железном ходоке, похожем на страуса.

Лука картинно прикрыл лицо батистовым платком, не желая вдыхать дымы.

В парке он оказался, как раз когда часы городской ратуши пробили полдень. Достав из внутреннего кармана брегет, Лука щёлкнул кнопкой и сверил свои часы с городскими. Секунда в секунду. Оставалось дождаться Веронику.

И она пришла, вновь в густой вуали, скрывающей глаза, в чёрном траурном платье.

– Вы носите траур по маркизу? – как бы невзначай спросил Лука, когда они неспешно прогуливались у пруда.

– Нет, – в голосе Вероники задрожали горькие нотки, – по отцу. Он пропал без вести в свой последний рейс на «Элейн».

– Так корабль затонул? – Лука резко остановился и забарабанил пальцами по набалдашнику трости – подобного поворота он не ожидал.

– Это неизвестно. – Его спутница чуть пожала плечами. – Возможно, затонул. Или был захвачен пиратами.

– То есть вы не располагаете сведениями о его судьбе и тем не менее носите траур? – Лука лихорадочно пытался понять, как быть.

– Вестей нет уже год, поэтому… – Девушка замолчала.

– А подскажите, – пытался подобрать подходящие слова Лука, – на борту корабля имелся груз маркиза?