Проклятая весна

В нескольких милях к югу от дома вдалеке виднелась одинокая вишня, запоздавшая с цветением. Сквозь деревья показался серебристый океан. Рич затормозил: впереди, перпендикулярно обеим полосам движения, пронесся универсал. Капот сложился гармошкой.

Рич съехал на узкую обочину, осмотрел слепой поворот впереди, а затем – автомобиль со стороны водителя. «Вольво». Вашингтонские номера. Спальные мешки. Холодильник.

– Вы в порядке?

Женщина на пассажирском сиденье прижимала ладонь к разбитому носу. Мужчина в недоумении повернулся, продолжая сжимать руль.

– Я же просила тебя притормозить.

Мужчина оторвал руки от руля, дернул дверь, ударив Рича по коленям, и сел обратно. На лобовом стекле осталась вмятина от удара головой. До сих пор шла кровь.

– Здесь бывает довольно скользко в дождь, – посетовал Рич. – Сможете завестись?

На заднем сиденье – двое детей. Кровь из носа женщины стекала по подбородку, и Рич протянул ей носовой платок. Мужчина даже не шевельнулся.

– Если из-за поворота появится лесовоз, он обдерет тебе машину. – Рич просунул руку внутрь и попробовал повернуть ключ. Щелкнул стартер. – Поставь на нейтралку. Детям лучше выйти.

Он усадил за руль женщину, пока они с ее мужем выталкивали машину на обочину. Тот с тоской взглянул на север – похоже, в том направлении, куда они ехали.

– Давайте подброшу до города, – предложил Рич.

Они с трудом втиснулись в пикап, и вскоре «Вольво» скрылся в тумане далеко позади. Стоило машине пропасть из виду – и ее водитель начал приходить в себя.

– Я ничего не мог разглядеть.

– Откуда вы? – уточнил Рич.

– Из Беллингема.

– Там разве не бывает туманов?

– Бывают, – ответила женщина, хлюпая носом и промакивая кровь платком.

Дети казались напуганными, но они не пострадали. Горячее какао все поправит.

Рич остановился около «Улья». Он и сам успел соскучиться по всем этим сладким ерундовинам.

– Дот печет отличные пироги. – Рич придержал для них дверь и пригнулся, входя сам, чтобы не задеть головой колокольчик.

Дот подняла взгляд – она взбивала венчиком загадочное содержимое миски с такой скоростью, что могла бы генерировать электричество.

– У них небольшие проблемы с машиной, – сообщил Рич.

Женщина убрала платок от носа.

– Ох. – Дот вздохнула. – Давай-ка приложим лед.

Женщину она проводила в туалет, а детям положила булочки с корицей на тарелки. Мужчина стоял безмолвным истуканом, словно ожидая приказаний.

– Кофе Дот и мертвого поднимет из могилы, – поделился с ним Рич. – Дот, мне пора на работу. Позвонишь Харви? Мы отогнали авто на обочину, но если кто выйдет из поворота слишком быстро, быть беде.

– Где это?

– К северу от Уилсон-Крик.

– Беги. – Дот потянулась к телефону.

Когда Рич добрался до стоянки у лесопилки, Марша таскала к своей машине коробки. Он опустил стекло.

– Переезжаешь?

– Не хочу быть здесь, когда все вскроется.

– Что вскроется?

– Рощу продали.

– Продали? – Рич нахмурился. – В каком смысле «продали»? Кому?

– Парку. Уже все оплачено. Мерл только что позвонил мне и рассказал.

– А как же лесозаготовки… мы даже не начали… – Рич запнулся.

– Это все, что я знаю.

Марша пожала плечами и уместила коробку на заднем сиденье «Кадиллака». Мерла нигде не было видно.

– Где он?

– Дома, наверное.

Сукин сын.

Рич рванул с места и пронесся через весь город, вверх по холму Реква.

Двери «Кадиллака» были открыты, а в багажнике теснились чемоданы.

Когда Рич ступил на нижнюю ступеньку, пес ощетинился и хрипло залаял.

Входная дверь осталась приоткрытой – в прихожей больше не было видно ни домиков, ни фарфоровых безделушек, куда-то исчезли часы из орехового дерева, а на месте журнального столика остались только четыре вмятины на ковре. Пропал даже синтетический запах ароматизатора – его сменило неповторимое амбре сырости и застоявшегося воздуха.

– Тебя что, ограбили? – спросил Рич.

Мерл оглянулся через плечо, заклеивая очередную картонную коробку.

– Дом выставлен на продажу. Интересуешься? Отдам за бесценок.

Рич фыркнул.

– Значит, все кончено?

Мерл поднял коробку.

– Не слишком-то радостные проводы, ага?

Рич вышел вслед за ним на крыльцо, чтобы увидеть, как Мерл задвигает коробку в багажник и захлопывает его, прижимая всем своим весом, чтобы крышка закрылась.

– Зачем ты продал рощу?

– Я не продавал. – Мерл почесался. – Если тебе что-то не нравится, обращайся в Конгресс. Отобрали весь водосборный бассейн Проклятого Ручья. Как думаешь, почему корпорация так спешила вырубить лес? Чтобы поскорее откусить от пирога. Прямо как в шестьдесятвосьмом. Все, что «срублено рукой человека», начиная с тридцать первого января, они могут просто вывезти сами. И подтверждение этому – прямо в газете.

Мерл оперся спиной на «Кадиллак» и перевел дыхание.

– Забавные у нас законы, да?

– О чем ты?

– Теперь роща – часть парка. Фирма сделала работу по расчистке территории, а потом начнется рекультивация, реабилитация и прочая экологическая хрень. Вскоре никто и не подумает, что вообще была какая-то дорога. Если захочешь вывезти бревна с 24-7, тебе понадобится чертов вертолет.

– Я думал, что они расширили парк за счет Редвуд-Крик, – вспомнил Рич.