Проклятие феникса

– Наказание? – удивлённо переспросил Зак. – Я думал, вы ненавидите Диколесье.

– Нет, конечно, – отмахнулась она. – Я ненавидела только проклятие – оно лишило нас права выбора, разрушило нашу семью. Но это не значит, что я не люблю Диколесье и всех его обитателей, которым нужна наша помощь. – Она остановилась перед аркой, словно боялась наткнуться на преграду.

Феникс, издав клич, слетел с переплетения ветвей и приземлился у её ног. Не колеблясь, он прошёл через барьер, остановился и оглянулся на Ровену, словно звал за собой.

Глубоко вздохнув, она шагнула вперёд. Невидимого барьера не было, и ничто ей не помешало. Лишь воздух замерцал, возвращая её в Диколесье, и когда она обернулась через плечо, на губах её сияла улыбка.

Зак взял Лу за руку, и они вместе прошли в арку.

– Ничего не изменилось, – поражённо сказал он. – Как думаешь, с местными жителями всё в порядке?

– Феникс бы их защитил, – уверенно ответила Лу, поглаживая единорога по морде. – Он всегда только к этому и стремился.

Ровена коснулась рукой ствола дерева, хмуря брови.

– Но почему именно сейчас, после всего, что натворил Оливер? Почему феникс решил освободить нашу семью от проклятия?

– А разве не очевидно? – Тётя Мерле подошла к ним, пройдя через арку. В её глазах слезами блестела радость. – Зак с Лу готовы были пожертвовать собой, чтобы спасти его, и стояли в шаге от смерти. Они выплатили долг.

Опустившись на колени рядом с фениксом, Зак провёл пальцами по его перьям. В горле встал ком.

– Спасибо, – с трудом выдавил он. – За всё.

Феникс ласково заклекотал, подставляясь под его руку, и Зак улыбнулся.

Долг был возмещён, а проклятие – наконец снято.

Эпилог Лу

За три месяца в Диколесье Лу выяснила, что ездить на единорогах далеко не так весело, как она представляла.

«Может, с лошадьми было бы по-другому», – подумала она, подпрыгивая в седле радостно гарцующего Гермеса, довольного полуденной вылазкой в лес. Накануне шёл дождь, и он весь день провёл на пастбище без возможности выплеснуть накопившуюся энергию.

– Не хочешь научить его не подкидывать ездока? – с ухмылкой спросила Пенелопа со спины Афины. – Ему бы не помешало.

– Он ничему не научится, пока Зак его балует, – ответила Лу, то и дело клацая зубами.

Пенелопа рассмеялась.

– Когда в следующий раз приедешь – выдрессирую тебе личного единорога, – с озорной ухмылкой сказала она. – Я как раз приметила гнедого с сапфировым рогом. Тебе подойдёт.

Лу улыбнулась, но на сердце заскребли кошки. Лучшее лето её жизни заканчивалось – сегодня должен был приехать отец и забрать их обратно в Чикаго. В мае Лу бы всё отдала, лишь бы вернуться домой. А теперь каникулы подошли к концу, и она отдала бы всё, чтобы остаться.

Подъехав к раскидистому узловатому дереву, Лу заметила брата: тот сидел в корнях и увлечённо рисовал, а рядом с ним прихорашивался феникс. Лу не хотела вырывать его из фантазий, в которые он погрузился, но время пришло.

Пенелопа натянула поводья, и Афина перешла на шаг.

– Не буду мешать, – сказала она, и Лу кивнула. Афина рысцой побежала дальше, а Лу подтолкнула Гермеса в сторону брата, и единорог фыркнул.

За лето Лу не раз пыталась сблизиться с фениксом. Но каждый раз при виде него вспоминала, что проклятие сделало с её семьёй, и просто… не могла. Она понимала, что поступает несправедливо. Феникс спас ей жизнь – она должна быть благодарна. Но проклятие убило их мать, и у любой благодарности есть пределы.

И всё же она не могла избегать его вечно. Да и уходить, не попрощавшись, было невежливо. Поэтому Лу приблизилась и слегка кашлянула.

– Закончил? – спросила она.

Зак даже не поднял голову.

– Ага, ещё утром. Это другой рисунок.

Лу спрыгнула из седла на землю.

– Папа скоро приедет. Нам пора.

Зак нахмурился и продолжил рисовать. Вздохнув, Лу села рядом, стараясь не смотреть в сторону феникса.

Зак снова рисовал маму – он целое лето посвятил ей. Получалось очень красиво, и Лу ощутила внезапный укол ревности – как в тот раз, когда Зак рассказал, что феникс показывает ему воспоминания о маме. Отчасти она надеялась, что после снятия проклятия он покажет их и ей тоже, но что он мог сделать, когда она так старательно его избегала?

– Если мы не вернёмся, Ровена нас убьёт, – сказала она пару минут спустя. – И вообще, ты же не хочешь, чтобы папа решил, будто мы про него забыли?

Вздохнув, Зак неохотно отложил карандаш и начал собираться.

– Мне кажется, это он про нас забыл, – пробормотал он. И хотя Зак явно преувеличивал, в чём-то он всё же был прав.

За лето отец звонил всего несколько раз, общался отстранённо и быстро сворачивал разговор. Лу всё гадала, что же случилось. Он решил, что одному ему лучше? Разлюбил их? Больше не хотел быть их отцом?

Нет, разумеется, он их не разлюбил, но последний вопрос не давал спать по ночам. Вдруг папа передумал? Вдруг не захочет их забирать?

Англия ей нравилась. Она любила Диколесье и не хотела уезжать, но они столько всего пережили, и если теперь лишатся ещё и отца…