Проклятие Мафусаила

Коростель снова вышел на балкон. Как бы невзначай достал из кармана смартфон. Сигнал от браслета на запястье Арчи оставался стабильным. По показаниям пеленгатора, он находился буквально в паре миль к северу. Мерцающая зеленая точка, фиксирующая положение молодого человека, практически не двигалась. Коростель убрал мобильный и закурил.

Прищурившись, он смотрел на мерцающий чужой город. Подумал о жене. Стоило остаться наедине с собой, Коростель постоянно размышлял о том, что с ней сталось. Удирая из Москвы, он убедил себя, что не в силах ей помочь. Но чувство вины не отпускало его. Был велик соблазн подать ей весточку, однако Коростель знал, что для него это будет означать окончательный провал. Не успеет оглянуться, как в Лондоне объявятся эмиссары пенсионной инспекции, а, возможно, и их конкуренты из силового блока.

Вернувшись в номер, Коростель обратил внимание, что старик так и не вышел из ванны. Он постучался, но Полунин не отвечал. Коростель подергал ручку — заперто изнутри.

— Вы там не утонули? — он несколько раз ударил в дверь кулаком.

Ответа не последовало. Коростель рванул дверь на себя, но не тут-то было. Он отступил и несколько раз ударил ногой в область замка. Древесина затрещала, и он вновь яростно схватился за ручку и тянул изо всех сил, пока дверь с хрустом не поддалась.

Вода лилась в ванну непрерывным потоком. Полунин свесился через край, словно пытался дотянуться до раковины, но силы его покинули. Его бледные руки не доставали до отделанного кафельной плиткой пола. В первый момент Коростель испугался, что старик мертв, но, приблизившись, различил легкое постанывание, которое тот издавал сквозь сжатые губы. Глаза Полунина были закрыты. Коростель выключил воду и наклонился над ним. Подхватил под мышки и попробовал поднять, но обмякшее тело оказалось слишком тяжелым. Коростель пулей вылетел из номера. Охранники чуть не подпрыгнули от неожиданности, а один даже потянулся за оружием. Объяснить на языке жестов, что происходит, оказалось совсем непросто. Коростель мог бы попросить и на английском, но считал, что для дела полезнее, если в свите Джонстонов его будут считать русским неучем как можно дольше. Двое бугаев нехотя потащились за ним в номер и помогли Коростелю перетащить старика на диван в гостиной.

Полунин едва дышал, продолжая тихо постанывать. Коростель наскоро обтер его чистыми полотенцами и укрыл пледом. Охранники мялись и переступали с ноги на ногу. Они явно мечтали поскорее уйти.

— Доктор! — обратился он к ним и изобразил, что звонит по мобильному.

Громилы сначала долго совещались по телефону с Кастером и только потом вызвали врача. Когда они вышли, Полунин приоткрыл один глаз, издал замогильный вздох и вяло махнул в сторону ванной комнаты. Коростель снял со змеевика для сушки полотенец брюки старика и нашел в кармане стеклянный пузырек, наполненный бисеринками нитроглицерина.

Полунин вцепился в пузырек и высыпал несколько горошин лекарства в рот. Постепенно черты его лица разгладились, и он перестал походить на библейского мученика. Коростель собрался закурить, но передумал и спрятал сигарету обратно в пачку.

— И давно это у вас?

Полунин закрыл глаза и неопределенно пошевелил в воздухе пальцами.

* * *

Врач строго-настрого запретил Полунину физические и эмоциональные перегрузки, а также прописал принимать три раза в день какую-то хитрую настойку. Старик морщился и кряхтел, но микстуру принимал исправно.

Потянулись однообразные дни. Коростеля и Полунина из номера не выпускали. Безмолвные официанты прикатывали двухэтажные тележки, заставленные огромными блюдами с разнообразной едой, и забирали грязную посуду. Коростель несколько раз пытался объяснить насупленным охранникам, что вредно все время находиться взаперти, нужно хотя бы ненадолго выпускать их прогуляться, размять ноги. Однако подчиненные Кастера сохраняли невозмутимость и оставались непреклонны. Также они никак не реагировали на просьбы организовать хотя бы телефонную связь с Арчи. Иллюзий не осталось — они здесь находятся в качестве пленников.