Проклятие Шалиона

– Наверное, когда вы были на Архипелаге, – сказал он, – вы видели по ночам море, тронутое прикосновением Матери. Зеленое свечение за кормой проходящего корабля. Видели?

– Да.

– Подобное свечение коснулось и Изелль. Там прошла Дочь, оставив после себя благоуханный след. В вашем случае дела обстоят несколько иначе. В вас же я вижу не След, но Присутствие. Благословение. Только еще более глубокое и сильное. Ваша аура медленно рассасывается. Священные животные будут очаровываться вами еще день-другой, но свечение исчезнет, и они успокоятся. Но в центре вашего тела я вижу большой голубой сапфир. Капсула. Внутрь этой капсулы мне не заглянуть – это за пределами моих возможностей.

И он сложил ладони вместе – так, словно хотел удержать в них, не повредив, большую живую улитку.

Кэсерил, едва не задохнувшись от волнения, сглотнул и спросил:

– Вы что, хотите сказать, что Бог превратил мой живот в маленький анклав ада? Один демон, одна пропащая душа, заточенные вместе, как две змеи в бутылке?

И он ухватился обеими руками за живот, словно намереваясь вырвать себе кишки.

– И вы называете это благословением?

Лицо Умегата оставалось серьезным, хотя брови и приподнялись сочувственно.

– Все зависит от системы координат, которые вы налагаете на объект. В одной системе это – проклятие, в другой – благословение. Точка зрения – вот что важно! Если вас это утешит, то, как мне кажется, Дондо ди Джироналу нынче гораздо менее сладко, чем вам.

И, подумав, Умегат добавил:

– Да и демон, наверное, не вполне счастлив.

Кэсерил, сидя на своем стуле, едва не бился в судорогах.

– О, Боги! – воскликнул он. – И как я избавлюсь от этого… этого ужаса?

Умегат предостерегающе поднял руку:

– Не советую форсировать события. Последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

– Как? Непредсказуемыми? Неужели что-то может быть более непредсказуемым, чем этот чудовищный кошмар, поселившийся у меня в брюхе?

Умегат облокотился на спинку стула и, задумчиво сложив ладони вместе, проговорил:

– Самый логичный способ освободиться от… от благословения – это умереть. Когда ваша душа освободится от своего материального вместилища, демон подхватит ее и унесет вместе с душой Дондо.

Холодок пробежал по позвоночнику Кэсерила. Он окончательно протрезвел, вспомнив, как скрутило у него живот, когда утром он перепрыгивал с крыши башни Фонзы на крышу главного здания – демон явно хотел ему помешать и убить. Чтобы не сойти с ума от страха, Кэсерил нашел убежище в юморе – как это делал Умегат.

– Просто замечательное средство! – проговорил он. – И какие еще лекарства есть в вашем распоряжении, мой любезный доктор?

Умегат, ухмыльнувшись, показал глазами, что оценил шутку.

– Ну, допустим, чудо. Подобное тому, что совершила Госпожа Весны.

Умегат раскрыл ладони, словно выпускал сидевшую там птичку.

– Я думаю, и в этом случае демон немедленно предпримет попытку до конца исполнить свою работу. У него нет выбора – демоны Бастарда не наделены свободной волей. Нет никакого смысла спорить с ними, убеждать. Даже говорить с ними бесполезно.

– То есть вы хотите сказать, что я могу в любой момент умереть?

– Именно! А что, это сильно отличается от того, как вы жили все это время? – спросил Умегат и испытующе-холодно посмотрел на собеседника.

Кэсерил хмыкнул. Да, небольшое утешение. Хотя все-таки утешение, пусть и несколько замысловатое. Похоже, Умегат был вполне разумный святой, чего Кэсерил никак не мог ожидать… Впрочем, разве до этого у Кэсерила были контакты со святыми? Откуда ему было знать, какие они в деле. Но как мне повезло! Я бы мог просто пройти мимо этого типа и не заметить!

Умегат же вдруг заговорил в несколько ином тоне. Теперь перед Кэсерилом сидел исследователь, ученый.

– Ваш случай, надеюсь, позволит мне ответить на вопрос, который меня давно интересует. Я хочу узнать, сколько у Бастарда демонов – один или целый полк. Если мы перестанем получать известия о новых удачных экспериментах с магией смерти, это будет означать, что священные силы Бастарда представлены в одной-единственной демонической сущности.

Кэсерил не смог удержаться от смеха.

– Это будет мой вклад в квинтарианскую теологию. Но, Умегат! Скажите, ради всех Богов, что мне делать? В моем роду не было случаев подобного безумия, пусть и вызванного Богами. Это занятие не для меня! Я же не святой!

Умегат открыл было рот, но потом закрыл. Подумав, он наконец сказал:

– Ко всему привыкаешь. Когда я в первый раз лично столкнулся с чудом, мне тоже было несладко. Но я профессионал, так сказать. Это моя работа. А вам бы я посоветовал напиться сегодня до потери всякой сознательности и завалиться спать.

– То есть проснуться назавтра не только с демоном в животе, но еще и в жутком похмелье?

Он и представить не мог, как сможет заснуть после таких открытий. Разве что кто-то хорошенько стукнет его по голове, и он потеряет сознание.

– Мне это когда-то помогло, – проговорил Умегат. – Похмелье, по крайней мере, помешает вам на первых порах наделать глупостей.