Проклятые вечностью (СИ)

— Тебя и Дракулу, разумеется. Кровавое братание — это не просто религиозный обряд. Это языческая магия, древняя и сильная, она навеки соединила ваши судьбы. Вы поклялись защищать друг друга до последнего вздоха, но нарушили обеты. Ты убил его, и круг жизни замкнулся, заперев вас внутри. Нарушив подобную клятву, человек духовно умирает, а мертвая телесная оболочка блуждает по миру в поисках успокоения до скончания времен.

— Но я жив!

— В тебе живая кровь — это не одно и то же, — возразила Селин.

— Думаешь, поэтому Дракула стал таким?

— Нет, поэтому таким стал ты, а он, в отличие от тебя, был проклят дважды. Его человеческая доля куда трагичнее. Я не в состоянии объяснить всех перипетий судьбы, не в моих руках желанные ответы.

Парадокс заключается в том, что освободить твою душу сможет лишь тот, кому ты желаешь искренней смерти.

— Вот она — ирония: я проклят, он проклят — все мы прокляты… вместе… — с горькой усмешкой, обращенной к небесам, проговорил Ван Хелсинг.

— Веселая подобралась компания! Если не найдем покоя в этом мире — свидимся в аду! Черт, там, по крайней мере, не так холодно, — кутаясь в пальто, бросила она.

— Держи, — произнес охотник, подавая ей свои перчатки. Ее веселый настрой, несмотря на случившееся, на опасности, подстерегавшие их, вызывал в нем неподдельное восхищение, заставляя и его немного приободриться и отвлечься от своих дум.

— Зачем? Ты забыл… вампиры не мерзнут!

— От холода даже у нежити кровь стынет в жилах, к тому же я пытаюсь быть джентльменом! — вернув ей улыбку, отозвался Ван Хелсинг.

— Очередная попытка загладить вину?

— Тише! — прорычал Гэбриэл, прижав ее к стволу дерева и закрыв ей рот рукой. На секунду ему показалось, что девушка запечатлела легкий поцелуй на его ладони, но времени на размышления над этим поступком у него не было. В тот миг во мраке четко показались белесые крылья, с каждым взмахом прорезавшие небеса. — Алира! — проследив за ней взглядом, прошипел охотник. — Судя по направлению, возвращается в Васерию. Должно быть, где-то там второе гнездовье. А вот Дракулы нет, значит, монстр еще у вас. Не к добру все это. Нужно поторопиться!

— Назад? — прошептала Селин, провожая взглядом ночную гостью.

— Только вперед! — взглянув в глаза девушке, которую он все еще прижимал к себе, отозвался Ван Хелсинг. В ту секунду вполне отчетливое желание поцеловать Селин завладело его разумом. Ее запах, огонь в глазах, взрывной темперамент туманили рассудок. Возможно, было бы правильным выплеснуть наружу эти эмоции, снедавшие его всю ночь, прекратить ломать себя и довериться своим инстинктам, но те невидимые оковы, которые он сам себе подарил, держали его мертвой хваткой. Приблизившись к ней почти вплотную, охотник осмелился коснуться нежной щеки, с замиранием сердца утопая в глубине небесных глазах, но неосознанно пытаясь отыскать в них столь желанные сердцу изумруды — мимолетное наваждение, на миг показавшееся возможным. Она не двигалась: не пыталась бежать или сопротивляться. Она просто ждала, предвкушая и одновременно страшась этого предвкушения. Былая злость улетучилась, развеялась по ветру, вместо нее душу наполняло приятное тепло, исходившее от его тела. Каждый из них искал в глазах другого свое счастье, но никто из них не решался протянуть руку и взять его. Поэтому, как всегда бывает в такие мгновения, чарующее волшебство момента сошло на «нет», оставив после себя неловкую недоговоренность.

— Я думаю, нам стоит идти! Рассвет уже близок, — придя в себя, проговорил охотник, уводя взгляд.

— Да, — слегка разочарованно выдохнула Селин, обретя дар речи.

Остаток пути они проделали в тягостном молчании, пытаясь понять природу тех чувств, которые не давали им покоя в присутствии друг друга. С каждой минутой клубок их отношений все более запутывался, вместе с их мыслями разум противился инстинктам, а кровь бурлила в венах так, будто готова была закипеть в любой момент. Найдя укрытие в небольшом сарае, находившемся на задворках деревни, они смогли перевести дыхание. Смена обстановки была подобна глотку свежего воздуха. Хоть ненадолго новые хлопоты смогли развеять их тягостные думы, в очередной раз отложив судьбоносный момент.