Проклятые вечностью (СИ)

— Оставь их под этим деревом и исчезни, благо ночь темна и полна ужасов — есть надежда, что ты не вернешься, — не оборачиваясь, проговорила она, ускорив шаг.

— Значит, не извинишь?

— Прощение — дело неблагодарное. Если раздавать его каждому, то рискуешь утонуть в океане лицемерия, который источают чужие уста.

— Выходит, я – лицемер! Что ж, очередное обвинение в мою копилку, не самое ужасное, хочу заметить! И как же мне урегулировать это недопонимание между нами?

— Недопонимание было у Цезаря с Брутом, а я не держу на тебя зла!

— Значит, ещё не всё потеряно!

— Потеряна твоя значимость, а это больше, чем всё. Её нельзя вернуть одними словами, а чтобы удержать, вместо извинений нужно приносить…как минимум спокойствие и доверие.

— Я доверяю тебе!

— Нет, не доверяешь. Когда доверяешь, отдаешь свою душу в руки другому! А где сейчас твое сердце?

— Ты не вырезала его ночью из груди, хотя имела такую возможность! И я тебе благодарен за это! Оно со мной и оно еще бьется, — слегка ухмыльнувшись, проговорил он.

— Для тебя это шутки? — сверкнув глазами, прорычала Селин.

— Послушай, — сделав глубокий вдох, отозвался охотник, не веря тому, что решился на подобное признание, — Я… я уже не помню, когда последний раз мне приходилось проводить так много времени с женщиной. Может быть, в каких-то далеких уголках моей души, затаённых в прошлом, я знал, что нужно говорить в подобной ситуации и как их избежать, но сейчас твое поведение, твои привычки — это загадка для меня, я даже себя понять не могу. Я не понимаю, где заканчивается человек, а начинается зверь. В голове… столько мыслей, что невозможно ухватиться ни за одну из них, потому как их течение столь стремительно и уносит их раньше, чем они обретают словесную форму. Я потерялся в этом новом мире, но еще хуже то, что я потерял себя. Я уже не знаю, кто я… враги и друзья, прошлое и будущее — все перемешалось.

— Каждый из нас проходит через это. Я выдержала и ты выдержишь!

— Как это произошло с тобой?

— История, объятая пылью веков, которую я бы не хотела поднимать с ветхих полок собственных воспоминаний.

— Доверие начинается с искренних признаний! — как бы между прочим заметил Ван Хелсинг. — Если хочешь получить этот дар от других, нужно отвечать тем же.

— Мы жили в небольшой деревеньке к северу отсюда. Обычная крестьянская семья — не намека на достаток. Отец — каменщик, мать работала в полях. Однажды ночью в деревню, будто чума, пришли оборотни, унося самых дорогих и близких: мама, папа, сестры — не пощадили никого!

— Но как спаслась ты?

— Виктор, старейшина нашего клана, защитил меня. Я слышала, как он боролся с ними в соседней комнате, а потом все стихло. Он забрал меня с собой и подарил мне вечность.

— Но разве ты мечтала об этом?

— В тот день я похоронила свои мечты, чтобы никогда не испытывать этой боли. Мечта — это иллюзия, в нее так легко поверить, а вот смириться с тем, что она никогда не сбудется — задача посложнее. Но ты ведь неспроста завел разговор о семье, — проговорила она, перешагивая через огромную корягу. Одной лишь мысли об этом было достаточно, чтобы в ее сердце стала закипать злость. — Тебе по-прежнему не дает покоя ее портрет, а точнее то, что мы поразительно похожи…

— Я даже не собирался об этом говорить, — соврал охотник, поравнявшись с ней. — Похоже, покоя это не дает тебе.

Ван Хелсинг не ошибся — за душевным разговором время протекало незаметно. Оставив позади ущелье, они вышли на небольшую тропинку, которая причудливой змейкой спускалась в долину, объятую белесым мороком. У самого основания гор ледяным зеркалом разлилось озеро, с высоты казавшееся вместилищем небес, отражая свет далеких звезд. Но дальше, за ним, вырисовывались неясные силуэты разбросанных домишек, широкие пастбища и золотящиеся купола небольшой церкви — возвышавшейся священной твердыни, служившей маяком для потерянных душ.

— Что ж, по крайней мере, карта не соврала, до рассвета, я думаю, успеем, — с облегчением выдохнул охотник. По правде говоря, пешие скитания начинали и его выводить из равновесия, заставляя задуматься о недавних словах Селин. Если и здесь не будет лишней пары лошадей, то он уже не мог ручаться за то, что не поддастся искушению под покровом ночи увести их из конюшни без ведома хозяев.

— Ты всерьез считаешь, что, убив Дракулу, сможешь ее спасти? Невозможно повернуть время вспять. Той принцессы, которую ты знал, больше нет, — проговорила девушка, чью душу переполняли сомнения и любопытство. — Если ты дойдешь до конца, то придется убить их обоих, ибо они — одно целое. Кровную связь невозможно разорвать, тем более такую. Даже человеческая оказалась сильна, именно поэтому твоя душа не может обрести покой, а у вампиров все намного серьезнее.

— Что ты имеешь в виду, говоря про мою связь?