Проклятый род

– В каждой избе жили, в каждой умерли – не сразу, ни за один год и не за одну Зиму, но быстро – за два-три года здесь живых не осталось. Оседлые хотели спастись: дома утепляли, забивали окна покрепче, но по весне, когда тает снег, наружу их выходило всё меньше. Не было пищи, зато хвори пришли. Не было дров для печей, зато холода длились целую вечность. В этой деревне сгинуло так много душ... очень много.

Сейчас, при свете ясного дня, смерть казалась далёкой, а отчаянье мёртвых – угасшими отголосками. Но Навь чуяла дыхание могил и слышала стоны из прошлого. Только теперь Серко понял, почему Влада не хотела входить в пустую деревню – она пропускала через себя сумасшествие, которое охватило оседлых в последние годы.

– Решили, так уж пойдём до конца, – проворчала охотница, заметив взгляд своего брата. Серко закивал, но вдруг вскинул голову и насторожился. Вук тоже услышал тихий скрип, как будто где-то прогнулась доска под ногой. Пёс зарычал, прижал уши и показал соседнему дому оскаленные клыки.

«Лучше сам покажись, всё равно найдём и тогда душу вытрясем!» – взял охотник пустое окно на прицел. Повисла обманчивая тишина. Казалось, кто бы не шагнул в мёртвом доме, сейчас он притаился и ждёт, пока незнакомцы сами уйдут.

– Если сам не покажется, шли туда крестианцев, – глядя поверх винтовки, зашептала Волчица. – Я в мёртвую избу не сунусь, особенно в погреба. Там такое зло может прятаться, которое даже в кошмарах тебе не приснится.

Но отправлять внутрь дома никого не пришлось. Через минуту из-за дальнего угла избы выглянуло обрамлённое тёмными волосами личико. Девочка была невелика ростом, на вид Зим десять-одиннадцать, и очень худа. Узкое тельце ютилось в грязном платье из старой материи и шкурок мелкого зверя. С затаённым любопытством малышка смотрела на пришедших в её деревню людей.

– Ребёнок... – судорожно выдохнула Вера. Страх в ней мигом сменился на сострадание. Ладонь крестианки прикрыла задрожавшие губы. Вид столь жалкого существа терзал её милосердное сердце. Однако Серко нисколько не впечатлялся. Он ждал скорее засады и выстрела в спину, чем увидеть живого ребёнка в мёртвой деревне.

– Обычно первыми дохнут, – тихонько сказала вслух Влада, о чём он только подумал, и добавила уже громче. – Эй, худоба немытая, подь сюды, не обидим! – для пущей убедительности она закинула винтовку за спину. Серко тоже опустил карабин, но девочка не подходила. Продолжая прятаться за углом, она сверлила чужаков карим взглядом.

– Если побежит, я Вука спущу, – прошептала Влада, улыбаясь девчонке.

– А я-то думал сама за ней с ножиком побежишь, чтобы визгу получилось побольше, – проворчал брат и сбросил с плеча вещмешок. Серко достал оттуда кусочек отварной оленины и предложил угощение девочке:

– Иди сюда! На вот, возьми и поешь!

Глаза ребенка блеснули, на худом горлышке задвигался кадычок. Медленно и с великой опаской она прокралась вдоль избы к незнакомцам.

– Не испугай… – шепнул Серко Владе, но сестра наоборот приготовилась броситься на малютку – если девочка всё же не решится к ним подойти, струсит и побежит, то её тут же настигнет Волчица.

– Господи, какая худенькая! Почему они живут здесь так убого?! – причитала за их спинами крестианка.

– Скоро узнаем, – ответил охотник, как раз перед тем, как отдать мясо девочке. Заполучив желанную пищу, та быстро засунула кусок в рот и с жадностью оголодавшего зверька начала пережёвывать.

– Ты полегче, а то кишки завернёт, – посоветовала Волчица. Малышка ответила ей испуганным взглядом, и Владе на миг показалось, что она всё-таки побежит, но ребёнок остался на месте.

– Как тебя звать? – осторожно начал Серко.

– Лиля…

– Есть ещё кто в деревне живой?

– Мама живая. Ещё Виталик, Ирина и… папа.

Последнего она назвала особенно тихо, и Серко ясно слышал, как дрогнул её тоненький голосок.

– Отведёшь нас к родным?

В ответ он получил настороженное молчание.

– Худого не сделаем. Покажи нам Тепло, где живёте, мы у вас никого не обидим.

Кивнув, девочка, наконец, согласилась. Она взяла Серко за руку и повела за собой. В это время Михаил наставлял Веру с Егоркой как себя надо вести:

– Держитесь рядом, если вдруг беда какая случится, то на меня полагайтесь. Хотя оружия нет, но я вас защищу, вместе выберемся.

Влада одарила его насмешливым взглядом. В глазах охотницы парнишка точно не был хорошим защитником. Полагаться здесь следовало только на её винтовку, карабин Серко, да на клыки Вука. В деревне жило по крайней мере двое мужчин, а они могли оказаться не столь дружелюбными, как голодный ребёнок.

Девочка вела их в сторону сизого дыма, который охотники заметили с холма возле леса. Но ещё до того, как увидели избу, послышался голос – над косыми деревенскими крышами разносились скорбные причитанья. Один из домов дальше по улице выглядел обжитым. Бревенчатые стены стояли в порядке, окна целые и кровля без дыр. На крыльце сидела молодая женщина с непокрытой головой, крепко сжимала свои плечи, медленно раскачивалась и стенала:

«До чего же я горе-злосчастная,

Приду да, я гoрюшко домой,

Да не к топленой, бедной печи,

Да к утухшему да к угольку,