Прометей № 4

Особенно любопытно, что здесь, судя по всему, Филды воспользовались ошибками из комментария к фото в «Совьет Раша тудэй». Напомним: в журнале сообщалось, что в 1937-м «Гранд отель» и «кондитори „Бристоль“» занимали смежные помещения. Что, конечно, не соответствовало истине. Зато Филдам, – или, что вероятнее, Троцкому, как будет сказано ниже, – представилась возможность показать несправедливость уверений, что гостиница и кафе находятся в непосредственной близости друг от друга. При том Филды молчаливо согласились с утверждениями журнала, что в 1937 году взаимное расположение отеля и кафе оставалось таким же, как в 1932-м, что не соответствовало истине.

Комиссия Дьюи уцепилась за показания Гольцмана, где он сообщил, что договаривался с Седовым «остановиться в гостинце». Ясно же, нельзя «остановиться» в кафе[347]. Однако противоречие тотчас исчезает, если вспомнить: Гольцман определённо принял «Бристоль» за гостиницу.

Митинг на Красной площади в поддержку обвинительного приговора по делу «антисоветского право-троцкистского блока». 1938 г.

Намерение Гольцмана «остановиться в гостинице „Бристоль“» противоречит его более поздним показаниям, где говорится, что во время беседы с Троцким он уведомил о своих планах в тот же день покинуть Копенгаген. [348] Спрашивается, есть ли смысл «останавливаться в гостинице», если тем же днём вы собираетесь уехать из города? Поэтому если Гольцман сначала хотел на несколько суток снять номер в отеле, а затем передумал и решил вернуться назад, всё в этой истории становится на свои места. Ведь в конце концов свой вояж Гольцман совершал нелегально и не хотел оставаться в Копенгагене дольше, чем требовалось.

Лжесвидетельство Филдов заставляет нас поднять вопрос: неужели Троцкий не знал, что те говорят неправду? Ответ, как представляется, очевиден. Филды гостили у Троцкого на о. Принкипо, когда Жан ванн Хейенорт прибыл туда в октябре 1932 года. Через месяц они вместе с Троцким отправились в поездку по Европе. Филды дали письменные показания под присягой, которые в присутствии Троцкого зачитывались на слушаниях комиссии Дьюи в Койоакане, а затем выступили на слушаниях в Нью-Йорке. Ясно: цель Филдов состояла в том, чтобы помочь Троцкому своими показаниями. Если бы они солгали, не поставив Троцкого в известность, то вместо пользы их заявления могли бы причинить ему вред. Маловероятно, что Филды лгали, не поставив Троцкого в известность.

Самая вероятная гипотеза состоит в следующем: Троцкий познакомился со статьёй Нильсена и понял, что она может доставить ему множество неприятностей; тогда у Троцкого созрело решение прибегнуть к помощи Филдов чтобы сфабриковать историю о «Гранд отеле» и кафе «Бристоль». Зачем ему потребовалось такие махинации? Есть только один вероятный ответ: Троцкий знал, что Гольцман говорил правду, но ошибся, перепутав названия гостиницы и кафе.

Лжесвидетельство Филдов – что между «Гранд отелем» и «Бристолем» в 1932 году располагалось несколько магазинчиков, что двери в гостиницу и в кафе невозможно было ни перепутать, ни подумать, что отель называется «Бристоль», – всё это нуждалось в согласовании, чтобы Троцкий мог опровергнуть факт встречи с Гольцманом.